Я тебе не достанусь

– Да, я думаю над этим. Но в любом случае мои войска смогут выступить не раньше, чем с рек сойдет лёд, а дороги обсохнут. А пока еще остается пусть маленький, но шанс, что то письмо, черновик которого мы прочитали, написал вовсе не Дампьер, и более того – оно могло вовсе не дойти до адресата. А если так, то Астор отдаст мне вашу кузину, и тогда, простите, мне потребуется ваша помощь и помощь мадемуазель Пикард, чтобы убедиться в том, что его величество снова не попытается меня обмануть.

Я могла бы сказать ему, что принцесса Элана уже находится в Бельфере, но, разумеется, промолчала. Я всё еще не знала, что Венсан хотел сделать со мной.

35. Лавина

Я еще многого не знала о птице Сирин и о проклятье, что пало на Шеллар, но искренне хотела помочь его величеству. И уже к нашему следующему совместному обеду я подготовила несколько, по-моему, вполне разумных предложений.

– А что, если до дня летнего солнцестояния всем бельферцам покинуть столицу? Тогда взгляд Сирин никого не превратит в камни, – сказала я, когда слуги, положив нам на тарелки еду из первой перемены блюд, отошли к стене.

Венсан посмотрел на меня с улыбкой, и я нахмурилась, почувствовав, что краснею. Он полагает, что я не могу предложить ничего путного? Это было обидно.

– Благодарю вас за участие, сударыня, – в присутствии посторонних он не называл меня Ребеккой, и, признаться, теперь это нейтральное обращение радовало меня куда больше. – Но ваши слова сразу выдают в вас иностранку. Поверьте – большинство шелларцев не станут думать о себе в час, когда опасность грозит нашей Родине и птице Сирин. А если птица погибнет, то погибнет не только Бельфер, но и весь Шеллар.

Да, об этом мне уже рассказали.

– Но те шелларцы, кто уедут за границу и выживут, однажды смогут вернуться в Шеллар и возродить его, – я не понимала, почему его величество отвергал этот вариант. Если все они решат превратиться в статуи, то как это поможет их стране? Обезлюдевшую территорию просто захватит Алькания. И я решилась произнести это вслух. – А иначе всё достанется Астору.

Говорить так было непатриотично по отношению к моей родине, но все действия Астора вызывали во мне протест, и если был хоть какой-то шанс помешать его захватническим планам, то им стоило воспользоваться.

– Вы, ваше величество, и ваша армия должны напасть на Альканию, – продолжила я. – Если Астор не выполнит ваше требование, у вас будет для этого веский повод. У вас сильные воины, а вы сами – дракон! Шеллар пока еще куда более могущественный, чем моя Родина, и эта война даст вам возможность встретить день летнего солнцестояния на чужой территории, где магия птицы Сирин будет бессильна.

А что? Это был бы отличный план. Мы победителями входим в Тьерсен, и там я сообщаю Венсану, что именно я – его законная жена. Папенька счастлив – древняя корона Алькании вернется в семью. А мой супруг, хоть и посердится на меня немного за то, что я не сразу рассказала ему правду, в итоге сменит гнев на милость.

На сей раз Венсан, прежде чем ответить мне, думал чуть дольше, но всё-таки покачал головой:

– Мы не сможем за такой короткий срок вывезти в Альканию всех шелларцев. А спастись самому с несколькими сотнями или тысячами преданных мне людей будет слишком подло. В такое время я должен быть со своим народом. Мой отец пятнадцать лет назад не смог защитить птицу Сирин, и если я сейчас не найду способ вернуть ее благосклонность, то я недостоин титула короля Шеллара.

Он был отважен и упрям, но оба этих качества сейчас совсем не впечатляли меня. Мне оставалось только надеяться на то, что он попытается найти какое-то свое решение, которое поможет Шеллару и оставит Астора в дураках.

Мадемуазель Пикард со времени того разговора в библиотеке вела себя тише воды, ниже травы. Теперь уже рассуждать о врожденном благородстве монарших особ ей было как-то неловко, и она, должно быть, не найдя еще для себя оправданий поведению Астора, предпочла все дни проводить в своей комнате.

Я же пыталась узнать хоть что-то о том, что маг Эклунд сказал его величеству. Но этого, похоже, почти никто не знал. Разговор состоялся без свидетелей, а поделиться услышанным Венсан счел возможным только с графом Валенсо и герцогом Дампьером. Но последний был сейчас далеко и не мог удовлетворить мой интерес. А вот его сиятельство я однажды попыталась вызвать на откровенность.

В тот вечер мы ужинали втроем, но когда нам подали жареную утку с морошковым соусом, секретарь вызвал Венсана из столовой залы по какому-то важному поводу, и я решила воспользоваться моментом.

– Как я слышала, ваше сиятельство, некий старый маг полагает, что у его величества есть возможность задобрить птицу Сирин в день летнего солнцестояния, – я бросила на графа вопросительный взгляд, на который тот отреагировал странным молчанием. – Простите, что спрашиваю об этом, но, хотите верьте, хотите – нет, но я полюбила Шеллар и хотела бы, если это возможно, помочь его величеству.

Молчать и дольше было бы уже невежливо, и Валенсо, хоть и без особой охоты, но ответил: