Я тебя никогда не любила (СИ)

Я не знаю ничего более отвратительного, чем "дежавю". Если оно появилось, то как застарелая заноза будет преследовать всюду. Как результат - ощущение тотального прессинга по всей глубине и широте душевного пространства. И только один плюс - всегда присутствует шанс исправить, чтобы настоящее "дежавю" не закончилось тем же. "Дежавю" - Ольга повторяла это чаще всего не к месту и невпопад и без всякой связи (может она и была, но мне осталась непонятной), и потому верилось не очень. Но у неё это так красиво звучало, что я чуть не рассказал ей про своё - со своей первой женой я познакомился также. Только тогда вместо кафе был вечерний сеанс в кино, вместо удобного дивана в квартире нагретый за день речной песок городского пляжа в безлюдную ночь. Если пренебречь этими различиями, в остальном мое с Ольгой "а у меня так уже было" в отличие от классического-неосознаваемого было аналогичным, на сто процентов реальным и уже пережитым. Ах, да - и не было еще прочитанного писателя-француза.

Но даже при всей фальши ее красивых слов и выражений Ольга выглядела естественной и непринужденной. Её непринужденность проявлялась независимо от того в каком состоянии она была - злилась или смеялась, ругалась или грустила...

Я спрашивал себя: "Моя это женщина или нет? Если да, надо жениться. Но почему не хочется? Что я вообще с ней делаю, и кто кому из нас морочит голову?". Ну не хотел я жениться, все время думая про себя: "Что такого я знаю про женщин в свои пятьдесят два, чего не знал в двадцать два?". Это когда женился в первый раз. Или в тридцать четыре, когда во второй. И это при том, что я понравился ее родителям, я вошел в ее семью и познакомился со всеми ее родственниками. И одновременно я не мог освободиться от чувства несвободы и постоянного контроля. Причудливая смесь ощущений преследовала меня - искренние, подлинные чувства, с дурно пахнущей фальшью. А еще ощущение нереальности и тщательно замаскированной неправдивости происходящего. Примерно так, как бывает в дешевом спектакле провинциального театра - театральные чувства, театральная любовь. И вроде сценарий ничего, и декорации какие надо, и режиссер из столицы заезжий, старается вовсю. Но что-то не то, не получается игра - актеры фальшивят, и от этой фальши звенит в ушах. Она окутывала нас, а мы - и я и она, понимая это, но не говоря вслух, пытались вылезти, выскользнуть из этого кокона, подгоняя отношения под нужный формат, но все усилия были тщетны - мы фальшивили еще больше...

Она поделилась впечатлениями обо мне после первого знакомства с ее матерью:

-Как ни странно, но ты понравился моей маме.

-А что тут странного?

-Да просто ни один из моих мужей ей не нравился. Короче, такая корова нужна самому.

После того, как к ювелиру - "А сколько здесь карат?", Ольга добавила ветеринара - "И будет ли приплод?", мне осталось только выбрать: покоробиться или приосаниться еще. И на что после такой оценки я похож больше - на сверкающий алмаз или аппетитно пахнущий гамбургер? А потом? Она попробует меня на вкус?

У Ольги была обычная семья, все как у всех. Она жила с родителями, ее отец, с которым я успел познакомиться, был строителем, как и мой, и также как и мой умер от онкологии. Скорбные хлопоты повторились с уже знакомой мне беспощадной однообразностью - ритуальный агент, морг. Кладбище и поминальные речи. Разве что добавилась Ольгина благодарность за поддержку. Что скрепляет и притягивает двух близких (уже близких) людей? Что сплачивает сильнее - любовь, красивые слова? Заботы и совместные радости? А может быть совместные печали?

История рождения ее отца заинтересовала меня - угнанная из Киева молодая женщина, жила в польской семье, там ее приметил польский парень. Согласно семейному преданию он был подпольщиком. Наверно поэтому, дальше польский след обрывался. Вполне романтическая история, с известной долей воображения потянет на отдельный роман. Но это потом. А пока интригу с немонгольскими скулами я посчитал исчерпанной. Мне приходилось видеть всякие и самые разные документы, но такое свидетельство о рождении я видел впервые. В строке "родился" черным по синему значилось: "г. Краков. Германская Республика. 1943г.".

Дача по выходным, возведенная в культ, была такая же, какая была и в моей семье. Как и у предыдущих двух моих жен, у Ольги была старшая сестра и племянница. Даже день рождения у Ольги был в один день с Ниной, а ядовито-малиновое и до колен трико, купленное женой на какой-то распродаже, я захотел выбросить в первый же день, как только увидел. И конечно, Ольга была Водолеем, как и все женщины, в которых влюблялся, меня тянуло к ним как магнитом. Соблазнять женщин-Водолеев есть особенное удовольствие. Они хитры, наивны, меркантильны и бескорыстны. А еще любопытны. Все эти качества у них пронизаны одно в другое как кольца в китайской шкатулке-головоломке и друг от друга неотделимы.