Я тебя… никогда!

Потом. Всё потом. Для этого будет много времени. Сейчас есть повод подумать: любовь ли это?

На следующее утро маленький женский коллектив встречал Ромку стоя. Дамы хлопали в ладоши, даже исполнили некую недвусмысленно скабрезную частушку.

Каринка восприняла такой экспромт стоически, передёрнув плечами, – Ромик, мы сегодня к тебе или ко мне?

Коллектив выпал в осадок, скривив в недвусмысленном негодовании изумлённые физиономии, впившись в парня испытующим взглядом.

Он покраснел, закашлялся, прошмыгнул на своё рабочее место и уткнулся в компьютер.

В воздухе повис сгусток непонятных вибраций.

– Работаем, девочки, работаем. Чем вызвана такая ажиотация? Мальчики и девочки иногда целуются. Бывает, даже трахаются. Разве это удивительно? Ну-ну! Ещё вопросы будут?

– Вопрос только один. А Роман Вениаминович в курсе?

Все дружно повернулись к Ромке. На нём лица не было. Мимические мышцы подрагивали, словно его посетил тик. Цветовая гамма кожного покрова переливалась, меняя оттенки.

Неожиданно для себя он встал, подошёл к Карине и произнёс несколько пафосно, сам не веря себе, – да, мы решили пожениться. А что? Имею право.

Теперь пришла очередь удивляться Карине. Она глотала ртом воздух, выдавая себя неловкими, отрицающими жестами. Всё же ей удалось успокоиться, собраться. Пристальный взгляд в Ромкины глаза, кто кого переглядит – он не уступил. Ну и ладно, сам виноват.

– Вы не поверите, но я согласилась. Влюбилась без памяти. Или он, или никто. Так-то!

Гордо подняв нос, она шагнула навстречу Ромке и впилась в его губы, сильно при этом укусив.

Всё происходило на глазах очевидцев, которые не могли не видеть кровь, стекающую по его губе.

Как это загадочно, как непонятно.

Однако, слово не воробей. Теперь придётся отвечать за экспромт.

Обернуть шуткой?

Как бы ни так! Решено. Такова воля рока. Пусть свершится то, что должно. Чем чёрт не шутит!

По лицу Ромка впоследствии схлопотал. Но это так, вроде штампа в паспорте. Такой жест может в дальнейшем ей пригодиться.

На самом деле Каринка была не просто довольна результатом необдуманного шага, она задыхалась от восторга.

И не потому, что Ромка её очаровал, просто пришло время опробовать семейные ценности. За исключением (пока рано), деторождения.

Свадьба была шумная, весёлая. Две сотрудницы обзавелись на ней ухажёрами, а одна попала в историю, будучи застигнутой коллективом гостей в неприглядной позе банального совокупления в собачьей, извините, позиции.

Мгновенно нашёлся шустрый малый, отснявший небольшой ролик, который тут же разошёлся в интернете, обрастая лайками. Буквально через минуты его смотрела по углам вся свадьба.

Ромка быстро привыкал к роли мужа, выполняя супружеские обязанности со стахановским упорством.

Карина притиралась со скрипом. До замужества она была королевой бала, теперь царицей, утерявшей толпу подданных.

Любовником Ромка показал себя талантливым. В этом она была довольна. Вот только часть свободы была ограничена теми самыми ценностями, которые она мечтала временно примерить.

Теперь ей приходилось отчитываться за каждый проведённый без него час, указывать маршруты движения, перечислять участников встреч. Это было невыносимо.

Готовить и стирать было не сложно. Даже к Ромкиным закидонам Каринка привыкла моментально. У неё и своих комплексов навалом.

Её бесили семейное расписание и регламент. Обходилась же она раньше без них. И была счастлива. А теперь?

Муж не препятствовал её встречам, не классифицировал приятелей, не ревновал. Он просто ждал. Приготовит, приберётся в квартире и стоит у окна, выглядывая жёнушку. Поцелует прямо в двери, разует, разденет.

Камердинер, а не любовник.

Тьфу! Лучше бы пиво пил или футбол смотрел.

Каринка придёт, а он в глаза заглядывает. Преданно, как собачка. Тяф-тяф! Так бы и заехала по эстетически правильному профилю…

Муж, мля! И ведь дёрнули его за язык. Не мог промолчать. Ну, пошутили люди, поддели слегка. Эка невидаль.

А в следующий раз подковырнут, придётся гарем заводить? Чёрт убогий. Всем девкам скажу – никогда не берите в мужья девственников. Сами гулять не будут и вам не дадут. Вроде не следит, не ревнует, не бесится… оттого ещё хуже: всё время себя виноватой чувствуешь. Бред, да и только.

Подружки смеются, – ты же от счастья млела, соками и слезьми умиления обливалась, когда о своём Ромике рассказывала. Ну-ка вспомни…

– Было, не отрицаю. Он самый лучший. Только мне одного мужика мало. Любое лакомство рано или поздно приедается, если жрать и жрать… и к дисциплине я никогда не привыкну. Мужчину хочу. Грубого, сильного, волосатого, похабного, чтобы он меня драл как последнюю… и там, и там, и везде. Понятно выражаюсь? А этот, прости господи, балет танцует. Красиво, чувственно, музыкально. Надоело.

– Поначалу нравилось. Разведись.

– Да-а! А если другой хуже будет? Семья, в принципе, не так плохо. Плюсов тоже хватает. Кое-что мне очень понравилось. И вообще… Ромка замечательный. Вот если бы… но ведь так не бывает.

– С перламутровыми пуговицами? Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича… где-то мы это слышали.