Я тебя отвоюю

— Знакомо… — он усмехнулся, потушил сигарету, подошел, сел рядом. Даша, по волшебным образом наработанной за день привычке, прижалась к его боку, дождалась, пока обнимет, опустив голову на плечо, глаза закрыла.

— В смысле?

— Я знаю, как это, общаться с человеком, который не понимает тебя… И понимать не хочет.

После того, первого, пьяного разговора на площадке под домом Артёма, Стас больше не говорил о своих отношениях с Диной. Даже когда Даша пыталась благородно сделать вид, что ее уши готовы поработать в этом направлении, Стас не менее благородно сворачивал разговор в другую степь.

В какой-то момент Даша просто поняла, что, видимо, уже получила верх откровенности, который мог позволить себе Стас, и даже испытала разочарование, ведь искренне хотела ему помочь. А как помочь, когда ничего не понимаешь? Но теперь… Когда Дина стала намного дальше от него, и в то же время страх стать для него следующей Диной — огромным… Просить добавить хоть что-то к сказанному Даше было боязно. Она даже губу закусила, да только… Вопрос сам сорвался.

— Дина не хочет развода?

— Нет. Не хочет. Звонит мне, моим родителям, угрожает, шантажирует.

— Чем?

— Всем. До абсурда доходит…

— А может… Может она любит тебя так… — Даша сама себя ненавидела, когда произносила эти слова, но слишком хорошо знала, сколько боли может принести любовь к Стасу Волошину. И даже допускала, как бы гадко ни было, что Дина испытывает то, с чем сама Даша жила долгие годы.

– Нет, Дашка. Не любит. Может любила когда-то… В самом начале. Во всяком случае, мне кажется, я помню то время. А теперь это просто гордыня и нежелание отдавать свое.

— А ты ее любишь? Тебе больно ведь… — это был вопрос камикадзе, но рано или поздно Даша все равно задала бы его.

— Больно, но не потому, что люблю. Просто… Она и так разрушила мне мир. А теперь будто топчется. Это сложно. Я хотел бы иначе.

Они замолчали, каждый думал о своем, потом снова заговорил Стас.

— Я знаю, что есть таблетки, которые можно принять после, и последствий не будет.

— Ты хочешь, чтобы я выпила?

— Я не хочу, чтобы ты доказывала мне что-то. Это ненужно.

— Я себе доказываю, Стас. И доказала уже, если честно. Я не буду пить. И жалеть тоже не буду. Не пугайся только, но я хочу… Тебе рожать, кофе готовить, с работы ждать. Держу голову на плече — и отлипнуть не могу. Испугала, да?

Стас хмыкнул, но на испуг его реакция смахивала меньше всего. Опустил щеку на ее макушку, продолжая выводить известные только ему узоры на девичьем плече.

— Не испугала. Не по-человечески все как-то только… Ты ведь свиданий хочешь, цветов, это я тебя добиваться должен…

— Не хочу. Тебя хочу. А больше ничего. И добиваться меня не нужно. Нам бы от других отбиться…

— Отобьёмся, Даш. Будет сложно, но отобьёмся.

* * *

— Дашка…

— Ммм?

— Мне вставать пора. Вчера прогулял, сегодня опоздаю… Выгонят к чертям.

— Пусть выгоняют, — Стас искренне надеялся на разумность Носика. На то, что послушается, пусть и вздохнет предварительно тяжело, что снимет с него заброшенную ногу, что голову с груди уберет, что откатится на свою половину кровати, которая, кажется, совершенно ее не заинтересовала… Во всяком случае, если судить по двум проведенным вместе ночам. Но надеждам не суждено было оправдаться.

Вместо того, чтобы отпустить, Даша еще сильней вжалась ухом в грудь, обняла руками, держа крепко-крепко.

— А за квартиру кто платить будет? — Стас подшучивал, с улыбкой глядя на усердно делающую вид, что спит и ни за что глаза не откроет, Дашу.

— Ко мне переедешь… — она же ответила одновременно легкомысленно и совершенно серьезно. Делить с ним территорию казалось… Счастьем. А мысли о том, что она тут временно, расстраивали. Они провели вместе день, но Даша уже успела привыкнуть. К приготовленному им завтраку, к утреннему сексу с ним на кухне, к совместной поездке за ее вещами, потом к приготовленному вдвоем обеду, посмотренному фильму, тихим разговорам, опять сексу — теперь ночному, засыпанию в объятьях.

— Никогда не был альфонсом, новый опыт… — Стас же снова все в шутку свел. Изогнулся так, чтобы в лоб поцеловать, все же высвободился, встал.

Как бы ни не хотелось, но Даше пришлось открыть глаза, подтянуть подушку повыше, проводить взглядом до двери спальни — в одних боксерах, разминающего явно затекшую спину… Стало чуть стыдно, ведь это из-за нее он спал в неудобной позе, а потом… В животе вспорхнули бабочки, потому что ради нее готов терпеть…

Значит, и она должна.

Даша быстро встала, собрала волосы на макушке, набросила найденную в постельном гнезде футболку, понеслась на кухню.

Возможно, чистить огурцы ему не нужно было, но… Почему-то Даша не сомневалась, что в последнее время он понятия не имел, что такое забота женщины о своем мужчины. А ей неистово захотелось заласкать этой заботой — простой и обыденной.

Поэтому, пока Волошин плескался в душе, Даша изо всех сил старалась угодить. Снова тосты — но на сей раз с секретом. Его были суховаты, а она умела сделать идеально — небольшой кусочек масла творит чудеса. Опять яичница, тут без замечаний. Черный крепкий кофе…