Я тебя получу

— Давай уедем? — стреляет так неожиданно, что я буквально немею. — Я серьезно. Свалим куда-нибудь. Там начнем новую жизнь. Может, Краснодар? А что, там море. Чайки. Любишь чаек?

— Ты точно не в своем уме! Какое море? Какие чайки? А универ? А мой отец? А твой брат? И вообще… Нет, здесь мой дом, я не могу. К тому же мы друг друга так мало знаем… Прости, но ты чушь несешь.

— Помнишь, как кончили Ромео и Джульетта? Одновременно.

Он нагло улыбается, а я краснею до корней волос.

Отбросить ассоциативный ряд! Срочно отбросить!

— Мой отец нас точно прикончит одновременно. Глазом не моргнет. Но начнет с тебя, будь уверен.

— Все в наших руках, цветочек. Вообще все. Ты не решаешься, не потому, что не хочешь — ты пока не созрела. Так что вернемся к этой теме позже.

— После того, как тебя убьют?

— Даже не мечтай так просто от меня отделаться, — заводит тарахтящий мотор. — Поехали по городу покатаемся? Покажу классное место.

— Какое это? Городскую свалку? Наркопритон? Канаву, куда выбросил свой первый убитый труп?

— Вот видишь, ты уже даже шутишь как я, — счастливо ржет, и я не выдерживаю — хохочу вместе с ним, не могу остановиться.

С ним я совсем другая. Он словно разбудил меня после безусловно красивого, но ужасно скучного сна. Появился в моей жизни и привратил ее в хаос. Но как же мне в нем нравится! Если не думать о том, что есть другая жизнь, с «положено», с фальшивыми улыбками и «так надо» — я абсолютно счастлива. А потом я возвращаюсь домой и осознание патовости ситуации безжалостно бьет по башке.

И как тут разорваться?

Если я хочу быть с ним, мне придется пойти против всех. Мое окружение лощеных гиен никогда не примет «помойного кота».

Кнут не просто из другого теста — на нем несмываемое клеймо отброса, и я не уверена, что у меня хватит моральных сил не обращать внимания на косые взгляды, шепотки за спиной и закрытые «приличные» двери. Не уверена, что смогу отказаться от всего, к чему привыкла с самого детства.

Я не знаю другой жизни! Я всегда как сыр в масле каталась и ловила исключительно восхищенные взгляды, была примером для подражания и сейчас… Мне просто страшно, что я не выдержу и сломаюсь. Страшно сделать этот шаг в полную неизвестность. Даже держа в своей руке его.

Я люблю его. Да, люблю, вот такого «неподходящего». Но мне так страшно…

— Так поедем? — переспрашивает он, и мой ответ очевиден: нет. Я не могу ездить с ним по «классным местам» среди белого дня. Потому что меня может с ним кто-то увидеть и передать отцу. Да и просто я хочу побольше быть с ним наедине. Чтобы потом, когда я все-таки сделаю выбор, не жалеть о бездарно потраченном времени…

Посмотреть «места» я смогу потом. С кем-то другим. Тем, кто мне «подойдет», за кого я выйду замуж и рожу «породистых» детей. За таких как Кнут, дворовых котов, не выходят. Их гладят, подкармливают, а потом отпускают…

Хочется плакать, но я улыбаюсь.

— А может, лучше поедем к тебе?

Он смотрит в мои глаза, я узнаю этот блеск и то, что он сулит.

— Ну, поехали. Но сначала все-таки сюрприз. Я же обещал вывести тебя из зоны комфорта? Я всегда сдерживаю свои обещания.

Глава 29

Я возвращаюсь домой… хорошо за полночь. Очень хорошо. А если быть совсем точной, то время почти пять утра — рассвет, робкие лучи уже выглядывают над крышами домов, окрашивая горизонт кроваво-алым.

Наступил новый день.

Я знаю, что наглею все больше и больше, и таким темпом отец скоро приставит ко мне охрану, но я не могу расстаться с Пашей. Просто не могу! Мы долго целуемся в его машине, потом заплетающимися от усталости и недосыпа языками болтаем какую-то чушь, «щипаем» друг друга подколами, смеемся непонятно над чем, потом снова целуемся.

— В конце лета Андрюхе должны сделать операцию, если повезет, он встанет на костыли. К тому времени я уже завершу кое-какие свои дела. Лерка родит. Мы сможем уехать, — шепчет Кнут с совершенно серьезным лицом, и я, опьяненная жаркой летней ночью, хочу ему поверить.

Просто отпустить все и поддаться.

А может, так как «правильно» — это вообще не мое? Может, «мое» это вот это все? Гонки по ночным трассам на раздолбанной тачке, идти наперекор всем и вся. Мне же с ним так хорошо.

Сегодня я продолжила выходить из «зоны комфорта» и совершила две глупейшие вещи — отрезала волосы и… сделала татуировку. Вернее, в обратном порядке, но сути это совершенно не меняет.

Я уже сошла с ума. Определенно. Почему бы не сойти с катушек окончательно?

Приподнимаю рукав джинсовой куртки и смотрю на воспаленное «нечто» под прозрачной пленкой.

Тату на запястье. И не спрячешь ведь особо, если что.

— Нас там точно ничем не заразили?

Кнут закатывает рукав рубашки и задумчиво смотрит на свою руку:

— Хрен знает. Скоро проверим.

Ржем как два ненормальных, словно под чем-то, хотя абсолютно трезвы, а потом соприкосаемся запястьями и наши татуировки образуют единое целое — крошечный цветок. Причем у меня — кривой стебель с шипами, а у него — прекрасные лепестки. Со смеху умереть.