Я – твой должник

– Больше некуда, верно? – говорит седой. – «Скорая» с той стороны. О такси и не думайте. Движение одностороннее, пешком быстрей доберетесь.

– Спасибо! – выдыхаю я, бросаясь прочь. – Большое спасибо вам!

Я мчусь по задворкам, хватая ртом холодный воздух. Сердце вот-вот разорвется. Сбавляю ход, потом снова бегу, сбиваюсь с дороги под железнодорожным мостом. Но наконец выбираюсь на освещенное место и врываюсь в отдел скорой помощи Новой лондонской больницы.

Больничные запахи ударяют в нос. А потом шум. Я понимала, что в «скорой» должна стоять сутолока, но тут настоящая преисподняя. Куда хуже, чем в день, когда госпитализировали маму. Повсюду люди. Все пластиковые стулья заняты, парень с рассеченным лбом сидит на полу. Трое детей орут, тип в заблеванной куртке костерит… эта взволнованная седовласая женщина – его мать?

Стараясь не смотреть по сторонам, я пробираюсь к столу, жду целую вечность, и наконец бойкая женщина обращается ко мне:

– Чем могу помочь?

– Здравствуйте, я по поводу Себастьяна Марлоу. Его уже оформили?

Женщина что-то смотрит в компьютере, потом поднимает голову и подозрительно смотрит на меня.

– Его оформили раньше, – говорит она. – Он направлен на анализы.

– На какие? – волнуюсь я. – В смысле, он… Он будет…

– Поговорите с врачом, – говорит она. – Вы родственница?

– Я… не совсем. Но я его знаю. Это я вызвала «скорую».

– Гм-м… Тогда подождите, поговорите лучше с врачом. Смотрите, вам повезло! Лили!

Она подзывает хорошенькую женщину-врача азиатской наружности. У той настолько вымотанный вид, что возникает желание ее поддержать.

Спокойно, Фикси, не рыпайся.

– Здравствуйте. Чем могу помочь? – учтиво спрашивает она.

– Извините, что отвлекаю, – кидаюсь я к ней. – Я по поводу Себастьяна Марлоу. Это я вызывала «скорую». Просто хочу знать, все ли в порядке. То есть как он…

– Пожалуйста, не переживайте, – мягко прерывает она меня. – Он уже пришел в сознание. Сейчас делаем томографию, и еще понадобится рентген. Он в хороших руках, так что я бы вам предложила пойти домой. Завтра его переведут в палату, и вы сможете его навестить, если хотите. Ему повезло, что вы вызвали «скорую», – добавляет она. – Хорошо сделали.

Она снова улыбается и уже поворачивается, чтобы уйти, как я вспоминаю еще кое-что.

– Погодите! – Я бросаюсь за ней. – Я, получается, единственная, кто знает, что он здесь? А родственники… хоть кто-нибудь еще в курсе?

И тут я спохватываюсь, что семьи у Себа нет, и у меня сдавливает горло. Лежит, избитый, в больнице, и нет никого, кто бы…

– Как минимум одному человеку санитарка от его имени точно звонила, – задумывается Лили, наморщив лоб. – Кажется, его подруге.

Слово действует на меня, как ушат воды. Подруга.

Конечно. Его девушка. Крикуни. У Себа есть она, и больше ему никто не нужен.

– Прекрасно, – говорю я не слишком искренне. – Превосходно. Его девушка… Ну, раз так… Я свое дело сделала, пойду, пожалуй, домой.

– Как я уже говорила, завтра он будет в палате, – участливо напоминает Лили. – Почему бы вам его не навестить?

Я смотрю в ее мудрые лекарские глаза и внезапно остро ощущаю: она обо всем догадалась. Она понимает, как важно мне знать о состоянии Себа, потому что видит эту странную, неуловимую связь между нами. Не отношения… Какое там, нас же даже друзьями не назовешь. Просто это… что-то особое. Влечение. Биение сердца. Необходимость быть рядом и знать, что с ним все в порядке. Понятия не имею, как такое называется.

Я моргаю и снова смотрю Лили в глаза. Она правда это все понимает?

Или это я фантазирую?

Ясен текст. Она просто ждет, когда я уберусь. Очнись, Фикси!

– Спасибо, – говорю я. – Большое спасибо.

И я быстро направляюсь к дверям. Не хватало еще тут заразы нахвататься.

Он в безопасности. Вот и все, что мне надо знать. И Крикуни или кто-нибудь из друзей его завтра навестят, а значит, мне там делать нечего. И все. Вопрос закрыт.

Глава пятнадцатая

Хотя назавтра я вскакиваю в пять утра с единственной мыслью: хочу его видеть.

И плевать, если там окажется Бриони. Пусть хоть целая толпа его друзей спрашивает: «А это еще кто такая?» Пусть даже коллеги Себа перешептываются: «Это та стерва, которая нам Райана подсунула! Точно она!»

К шести утра в голове прокручивается уже миллион таких конфузных ситуаций, но я по-прежнему полна решимости. Я еду. Меня не остановить. Никакого романа с Себом у меня нет. Мы даже не друзья. Но пока я его не увижу, так и буду вспоминать натянутую полицейскими ленту и воображать его на носилках, между жизнью и смертью.

Я пишу Грегу эсэмэс, что мне надо к врачу (а что, чистая правда!), и добрых два часа ломаю голову, что взять с собой. Цветы? А парни любят цветы? Говорят, что да, а на самом деле?

Нет. Наверное, не любят. Им подавай банки пива, дорогущие пульты управления и футбольные игры. Но не могу же я такое в больницу принести.

Шоколад? Конфеты?

А если у него повреждена челюсть и он не может есть?

От одной этой мысли меня скручивает, и я поспешно отгоняю такие фантазии. Скоро его увижу. Тогда и узнаю, как и что.