Я убит подо Ржевом

«Противник продолжает удерживать укрепленный узел Полунино-Галахово-Тимофеево. В течение суток все попытки дивизии овладеть деревней Полунино отбиты. Хотя полки дивизии продолжали атаковать, но к вечеру они были вытеснены противником. 49 гвардии стрелковый полк закрепился на северо-западном скате высоты западнее Полунина. 46 гвардии стрелковый полк также атаковал с 11³⁰ до 14⁵⁵ и в 16°°. Атаки успеха не имели. Полк занял место в 80-120 метров севернее Полунино. 43 гвардии стрелковый полк атаковал противника с 11³⁰ до 14°°. Атаки были отбиты и полк откатился на прежний рубеж.

255 танковая бригада потеряла в течение 11.08.42 г. 3 машины Т-34 и 2 машины Т-70, в строю осталось 3 машины Т-34 и Т-70».

На следующий вечер генерал собирал весь начальствующий состав штаба дивизии, обсуждать детали плана будущих действий. На обсуждение также были приглашены командиры всех полков, и командир танковой бригады. На повестке был один главный вопрос - почему наступление проваливается раз за разом?

В сопровождении своего ординарца и начальника штаба генерал прошел в просторную и почти светлую комнату, в которой располагался сам штаб, а командовал там начальник штаба дивизии. За грубо сколоченным большим столом, на котором была разложена рабочая карта и лежали папки с документами, сидели три комполка. За ними строго присматривал ординарец начальника штаба. Офицеры штаба тихо шептались о чём-то, о своём. Как только вошел командир дивизии, все встали по стойке смирно. Командир приданной к дивизии танковой бригады и так уже стоял. Комдив не торопясь занял место во главе стола. Но садится, не торопился.

– Почему вы стоите на месте? – негромко спросил генерал.

Все молчали, не совсем понимая, в каком контексте было сказано это «стоите», но все знали, что когда он говорит так тихо, жди беды, сейчас начнет орать, и снова все будут виноваты во всём.

– Вы уже, который день не продвинулись ни на метр, - всё также тихо и спокойно, риторически спросил в пустоту комдив. – Почему? Начальник штаба доложите.

- Этому есть объективные причины, – начал объяснять начальник штаба. – С каждым днем сопротивление гитлеровцев усиливается, они своевременно получают подкрепления из тыла, и постоянно переходят в контратаки, на ряде участков даже в психические. А деревни Полунино, Галахово и Тимофеево, представляют собой очень мощный узел сопротивления. Мало того что это сплошные минные поля, так это ещё и густая сеть дзотов, и колючая проволока в 3-4 ряда перед немецкими траншеями. Кроме того, из соседних деревень Федорково и Горбово немцы ведут по нашим наступающим на Полунино частям фланкирующий огонь…

- Мы на войне, - грозно прервал его генерал.

- Оборона немцев на Ржевском выступе действительно организована практически идеально, - поддержал начальника штаба командир 46 полка, – у них ведь было время окопаться. Каждый населенный пункт, даже если фактически сейчас он существует только на карте, был превращен немцами в самостоятельный узел обороны, с дотами и железными колпаками, с траншеями в полный рост и ходами сообщения между ними. А перед передним краем, действительно, в 20–10-и метрах установлены сплошные проволочные заграждения в несколько рядов.

- А как они живут, – вступил в разговор командир 49 полка. – Обустройство немцев можно назвать вполне комфортным – почти каждое отделение имеет свой блиндаж с электропроводкой и двухъярусными нарами. В некоторых блиндажах даже подобие кроватей есть, и ещё разная мебель, посуда, самовары, коврики.… В некоторых блиндажах, моя пехота даже никелированные кровати нашла…. это ведь дома колхозников когда-то были, их в землю закопали и всё...

- Хорошая техническая оснащенность дала немцам многократное преимущество. Их пехоту поддерживают танки и БТР, с которыми во время боя всегда есть связь. По рации они вызывают и наводят авиацию, корректируют прямо с поля боя огонь артиллерии. У нас катастрофически не хватает: ни средств связи, ни уровня подготовки командиров к боевым действиям…– продолжил начальник штаба, и, помолчав секунду, добавил. – С профессионализмом офицерского состава у нас беда….