Я учился жить... (СИ)

Вечер растянулся заполночь. Глеб был удивлен получить бесконечное количество подтверждений того, насколько Генка увяз. Он рассказывал о зверьке – хорьке собольей раскраски с княжеским характером и императорской способностью наносить ущерб – с возмущенно поднятыми бровями и идиотской улыбкой на лице, чуть ли не в лицах показывал, как Оскар морщит нос, когда у него не получается что-то, и как перехватывает волосы на макушке, и на его лице мерцало блаженное выражение, которое и передать невозможно. Глеб, решивший, что кофе тут подают так себе, но он виски не портил, заказал себе еще одну порцию. Генка забыл о своем пиве, примерно также, как и забыл, что хотел совета, и увлеченно рассказывал, как Оскар двигается, какие у него глаза и прочие мелочи, которые могли казаться совершенно несущественными. Глеб отпивал кофе, время от времени ухмылялся, время от времени согласно хмурился и думал о том, что сам скатывался в похожий хвалебный дискурс в свое время. Только восхищала его именно неугомонность Дениса, его жизнелюбие. И да, глаза у него были красивые, и губы. И нос. И… Глеб усмехнулся, удачно усмехнулся, как раз под очередную проказу Локи. И да, глаза ярче звезд, губы слаще меда, какие там еще метафоры? Клинический случай, господа.

Каких усилий воли требовало от Генки остановить себя на полном скаку, заметив сто сороковой с трудом сдержанный зевок Глеба, осталось загадкой. Но Генка захлопнул рот и немного виновато посмотрел на него.

- Ты еще жив? Спрашивать, не сильно ли я задолбал, не буду, - осторожно поинтересовался он.

- Спасибо тебе, добрый человек, - хмыкнул Глеб, подзывая официантку.

Генка решил вызвать такси, Глеб решил прогуляться. Но он задержался рядом с Генкой, стоявшим на крыльце и задумчиво глядевшим на небо.

- Погода меняется, - глубокомысленно заметил Генка. Глеб угукнул. – Осень пришла. – Глеб покосился на него, стоявшего на крыльце в очередной попугаистой рубашке с коротким рукавом и поежился, хотя и был в пиджаке. – Ладно, пошел я самосовершенствоваться, - бросил Генка наконец, идя к подъехавшему такси. На полпути он замер, остановился, развернулся и подошел к нему. Постояв немного, поколебавшись, он все же спросил: - А тебя это совсем не задело, что ли?

Глеб не сдержал смешка.

- Генка, ты что услышать хочешь? Что я всерьез подумываю мылить веревку? Или что мне совсем пофиг? – он помолчал, посмотрел на небо, оглядел улицу. – Только это не та ситуация, из-за которой нужно уходить в монастырь. Поверь, случаются куда более серьезные вещи. А некоторые даже и непоправимы. На их фоне Макарово легкомыслие такая мелочь, право. А вообще, если честно, до Дениса я вообще не думал, ревнив ли я. С ним я думал, что не очень ревнив. А тут о ревности вообще не стоит задумываться. Что там у вас будет, кто его знает. Вдруг твой Оскар патологически ревнив.

- Нет, - на Генкино лицо тут же наползла самодовольная улыбка. – Он слишком себя для этого уважает.

- А ты? – усмехнулся Глеб. После паузы он похлопал Генку по плечу и сказал: - Ладно, пошел я домой. Спасибо за вечер.

Он шел по улице, чувствуя на себе недоуменный взгляд Генки. Вечер обещал быть куда более тяжелым, чем Глеб предполагал.

Макар выскочил из кухни. И снова этот его виноватый и надеющийся взгляд. Интересно, научится ли он быть более сдержанным, лениво подумал Глеб, а вслух сказал сухим и официальным тоном:

- Макар, ты не мог бы присоединиться ко мне в гостиной?

Макар вздрогнул, попятился, поколебался, но кивнул головой. Глеб стоял у окна и следил за непривычно робким отражением Макара. Тот мялся в дверях, не решаясь приблизиться. Глеб вздохнул и повернулся.

- Я имел удовольствие говорить с одним человеком, - немного саркастично начал Глеб, следя за ним холодными глазами. – И этот человек с удовольствием поведал мне интересную историю о господине Ясинском, Стасе, который с завидным постоянством и похвальной откровенностью награждал тебя знаками внимания и принимал их от тебя.

Макар вздрогнул и судорожно сглотнул. Глеб очень рассчитывал на то, что он не ошибся в Макаре и тот не наградит его инфантильными штуками типа истерик слез и «я больше не буду»; вроде достаточно взрослый уже. Макар его не подвел. Он молчал и напряженно ждал, что дальше скажет Глеб.

Глеб кивнул головой и сухо продолжил:

- Я попрошу тебя перенести все твои вещи в гостевую спальню и продолжить выполнять свои обязанности, если ты согласен вернуться к нашему первоначальному соглашению. Либо ты можешь искать другое местожительство.

- Глеб.., - Макар сделал один отчаянный шаг вперед, но напоролся на колючий взгляд Глеба и замер.

- Макар, - ровно произнес Глеб. – С моей стороны было неразумно потворствовать такому развитию ситуации. Но увы. – Он пожал плечами. – Не смею задерживать.