Читаем Я учился жить... (СИ) полностью

- Сдача мне за пробег остается, - хладнокровно пояснил он, заходя на кухню.

Глеб закрыл глаза и усмехнулся. Кажется, он не представлял, во что ввязался, когда со зла предложил Макару должность совершенно не нужного ему домработника. Тишина по-прежнему царила в квартире. Но Макар хлопал дверцами шкафов на кухне, шелестел пакетом и время от времени негромко фыркал. Глеб пошел на кухню. Наверное, самое время попить чай и познакомиться с ним поближе.

========== Часть 2 ==========

Макар оглядывал большую и чистую кухню неверящими глазами. Он открыл одну дверцу навесного шкафа, вторую, засунул нос за плошки, стоявшие на полке, фыркнул, заинтересовался здоровыми дверцами на кухонном столе, расположенном аккурат посреди помещения. После двух минут упорных попыток и сопения, постепенно менявшегося с заинтересованного на гневное, он просто потянул ручку на себя, чтобы обнаружить, что таким образом выдвигается огромный ящик с кастрюлями. Он задвинул его и снова вытянул, осмотрел пару кастрюль, чтобы прийти к выводу, что в них и не готовили практически ни разу. Холодильник тоже был огромным, но это не гарантировало его автоматической наполняемости. Макар хлопнул его дверцей и начал обходить кухню по периметру, открывая случайные дверцы, заглядывая в случайные сосуды и пытаясь унять желудок, который упорно намекал ему, что та шаурма уже начинает заканчивать свое чудесное насытительное действие. Пусть насяльника раскошеливается.

Мужик оказался на диво безропотным. А еще Макар слегка опешил от количества денег, оказавшегося в его руке просто так. Если он сам работал бы не покладая рук этак три недели и ни на что при этом не тратился, у него было бы примерно столько же. Он несся вниз по лестнице, подозревая, что у него за спиной выросли крылья, но не хотел идти медленно и степенно, когда можно быстро и энергично. С некоторым недовольством Макар заметил, что приближается к первому этажу, и недовольно скривился. Вот сейчас этот дверной пес еще раз на глаза попадется. А с другой стороны…

Дверной пес оказался вполне вменяемым. Макар сиротливо склонил голову набок, постарался придать своим кошаковым глазам хотя бы подобие невинного блеска и крадучись подошел к нему. На бейдже было наверняка написано его имя, но зрение у Макара было так себе.

- Добрый вечер, - кротко сказал он.

- Здоровались уже, - буркнул дверной пес.

- Ну так это было раньше, и ситуация общения закончилась, что позволяет мне с чистой совестью расценивать себя вправе здороваться с вами заново, - Макар сделал еще пару шагов поближе и посмотрел на него прищуренными глазами. – Я просто поинтересоваться хотел, куда тут можно за продуктами ходить и все такое.

Макар улыбнулся и преданно моргнул. Мужик усмехнулся и подошел к нему.

- В трех кварталах в любую сторону есть супермаркеты. – Он с интересом смотрел, как Макар вытягивает шею и читает надпись на бейдже. – Запомнил?

- Так точно, Андрей! А по батюшке как?

- Яковлевич я.

Макар вперился в него острыми глазами.

- Только на кой оно тебе? – продолжил Андрей. – Завтра будет Олег Сергеевич, ему за сорок. Вот он Сергеич, а я Андрей. Иногда женщины сидят. Им на глаза лучше не попадайся. Понял?

Макар плотней сжал губы и кивнул головой.

- Вздумаешь друзей водить – лично голову снесу. Кедрин такой подставы ни с какой стороны не заслуживает. Все понял?

- Кедрин, а дальше? – кротко спросил Макар. Фамилия ему бесконечно понравилась. Сразу повеяло чем-то уютным и располагающим. Добротным. А если чуть потянуть – Ке-е-едрин, то и ласковым.

- А ты не в курсе, к кому ты нанялся? – прищурился Андрей.

- К теплому очагу, полной миске и сухой кроватке я нанялся, - в ответ ему прищурился Макар. – Моя квартирная хозяйка меня давно уже выпереть хотела, корова обрюзгшая, а тут я ей задолжал, и с начальником на работе поругался.

- Глеб Сергеевич, - подумав, сообщил Андрей.

- Спасибо, - Макар попереминался с ноги на ногу. – Ладно, я пойду, меня за тортиком послали.

- Пошли, запасный выход покажу, - усмехнулся Андрей. – И тортика много не ешь, да и вообще, нафига он тебе сдался-то? Лучше стейка тортика не придумали.

Макар сглотнул слюну.

- Это точно, - буркнул он.

Макар высунул нос на улицу. После сухого и теплого помещения в сырую погоду выходить не хотелось, но и вещи свои оставлять этой корове тоже. Поэтому он выдохнул, втянул голову в плечи и вышел на улицу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное
Аркадия
Аркадия

Роман-пастораль итальянского классика Якопо Саннадзаро (1458–1530) стал бестселлером своего времени, выдержав шестьдесят переизданий в течение одного только XVI века. Переведенный на многие языки, этот шедевр вызвал волну подражаний от Испании до Польши, от Англии до Далмации. Тема бегства, возвращения мыслящей личности в царство естественности и чистой красоты из шумного, алчного и жестокого городского мира оказалась чрезвычайно важной для частного человека эпохи Итальянских войн, Реформации и Великих географических открытий. Благодаря «Аркадии» XVI век стал эпохой расцвета пасторального жанра в литературе, живописи и музыке. Отголоски этого жанра слышны до сих пор, становясь все более и более насущными.

Кира Козинаки , Лорен Грофф , Оксана Чернышова , Том Стоппард , Якопо Саннадзаро

Драматургия / Современные любовные романы / Классическая поэзия / Проза / Самиздат, сетевая литература
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза