Я учился жить... (СИ)

Глеб появился наконец в толпе людей. Макар сделал было шаг навстречу, но присмотрелся сначала. Глеб выглядел не то, чтобы расслабленным, но отдохнувшим; выражение лица у него было отстраненным, взгляд задумчивым, и весь он был какой-то отрешенный. Наверное, перестраивался после десяти дней в альпийской идиллии. А тут суровая славянская действительность, злорадно подумал Макар и тут же одернул себя. Уж кому-кому, а ему давно пора изучить это выражение лица – непроницаемое, иногда благодаря стальным глазам бросающее блики напряженной внутренней работы на скульптурные скулы и ничего не выражающий рот. Сейчас, правда, глаза были мягкими, немного предвкушающими; Глеб выглядел, как должен выглядеть человек, проведший хороший, деятельный, интенсивный отпуск. Наверняка наузнавал много. Наверняка привез много разных всякостей, вкусных в том числе.

Макар затаился, чтобы еще раз оглядеть его. Нет, определенно, Глеб был хорош. И этот пиджак, который сидел на нем с легкомысленным изяществом, и рубашка под ним, и джинсы, которые так настойчиво льнули к ногам. Хорошо смотрелось, с удовлетворением отметил Макар и решился посмотрел на лицо повнимательней. Да, хорош: знакомый лоб, знакомые скулы. Волосы отросли, заметно отросли. Знакомый подбородок и знакомый рот, сжатый в ровную ничего не выражающую линию, который ни одним уголком не выдавал посторонним, каким щедрым может быть. Глаза были спокойными, они безмятежно оглядывали помещение аэропорта, скользили поверх голов людей и явно не желали увидеть его. Интересно, как он отреагирует на Макара? Явно ведь не ждет. Макар рванул навстречу.

- Привет! – огласил он своим восторженным восклицанием аэропорт, нагло вламываясь в поле его зрения. - Ты вообще на людей хотя бы для приличия смотришь? Им это даже нравиться может.

Глеб опустил глаза на него, и в них к ужасу Макара проскользнула искра узнавания, недоумения, сменившаяся подозрением.

- Давай помогу, - Макар суетливо попытался занять себя хоть чем-то и ухватился за ремень сумки. И дурацким образом на совершенно инстинктивном уровне он выбрал именно сумку, потому что на ручке чемодана лежала рука Глеба, а прикоснуться к нему стало вдруг страшно.

- Привет, - недоуменно отозвался Глеб, оглядывая все его маневры глазами, в которых заклубился туман. И тут же как заслонка отсекла все эти эмоции, и снова в них возникла та привлекательная безмятежность, а уголками рта овладела красноречиво непроизвольная и бесконечно желанная радостная улыбка. – Не ожидал тебя увидеть.

- Да я у тети Наташи сегодня выходной, вот и решил тебя встретить.

- А в университете? – легко поинтересовался Глеб, вежливо улыбаясь и глядя перед собой. Интонации Макара были очень выразительными, настолько, что даже смотреть на него не было необходимости. – К занятиям готовиться нет необходимости?

- Вторая неделя же, - Макар с трудом справлялся с оскоминой, которая внезапно образовалась во рту, даже захотелось прополоскать его как следует. – Ну я же тебе говорил, все в порядке, я твердо намерен нормально учиться, и все такое.

Глеб повернулся к нему, поощрительно улыбнулся и склонил голову.

- Рад слышать, - примиряюще отозвался он, положил руку ему на плечо и прижал к себе. Макар не отпрыгнул от него по своему обыкновению, гневно сверкая глазищами и с фырканьем объясняя, что он не слюнтяйка какая и не пушистый зверек, чтобы его так беззастенчиво тискать. Он не прильнул к нему на секунду и затем отстранился, многозначительно и игриво глядя на него искоса. Он закостенел и позволил Глебу прижать его к себе, и тут же отстранился наподобие неваляшки, как только Глеб убрал руку. У мальчика явно рыльце в пушку. И это скорее всего имеет отношение к их отношениям. Макар подозрительно молчал, и Глеб не спешил продолжить беседу.

- Ты приехал на такси? – отстраненно поинтересовался Глеб, оглядывая небо с сентиментальным удовольствием.

- Ага, на двух, - недружелюбно буркнул Макар. Глеб посмотрел на него и усмехнулся: Макар донельзя напоминал ему себя самого под тем дурацким дождиком, мокнувшего в явной растерянности и не знавшего, что делать дальше. Разница была невелика: погода была сухой, джинсы не потрепанными, а Макар явно не голодным и обеспеченным жильем. Глеб положил руку ему на плечо, подбадривающе сжал его и провел по руке в легком и невинном жесте.

- Пойдем, что ли, - ласково произнес он. Макар поднял на него глаза, в которых полыхало что-то похожее на признательность и благодарность. Он выпрямился, воспрянул, оживился и потянулся к нему.

- Ага, пойдем, - хрипловато отозвался он.