Я увожу к отверженным селениям

— Я не говорю, что враг. Все правители стараются как молено лучше своим людям сделать. И не потому, что они добрые, а выгодно им. Народ живет хорошо — и властителю спокойно... Русский человек издавна привык размышлять так: «Барин — подлец, его и убить молено, а царь — помазанник Божий. Министры правды о народной беде не говорят ему...

А узнал бы он, всем им по шапке дал бы...» А того и не пони мают, что министры — единая опора у царя. Уберет он их — и рухнет его царство.

— Так кто лее по-вашему виноват, Елена Артемьевна? — спросила притихшая Аня.

— О том, что в стране делается, прекрасно знают навер ху. А иначе глупость получается. Школы, больницы и детсады — Сталии выстроил и те, кто его окружают, а лагеря и тюрь мы, голод и разруху — враги... Нет, по-моему не так. Взялся хозяйничать в доме — отвечай за все, и за хорошее, и за пло хое. Вырастил яблоню — спасибо тебе, срубил вишневый сад — отвечай.

Все молчали. Аврора попыталась что-то сказать, но в это время дверь открылась и все услышали приказ дежурной по коридору:

— Становись па проверку!

Женщины торопливо выстраивались по трое. Дежурная по камере отрапортовала: «В шестьдесят третьей камере семьде сят два человека. Больных и отсутствующих нет, гражданин начальник корпуса».

— Семьдесят два и все ни за что, — привычно пошутила корпусная.

105

Заключенные, привыкшие к ее ежедневной шутке, хмолча-ли. Начальник корпуса, внимательно пересчитав женщин, по дошла к окну, несколько раз ударила деревянным молотком по железным прутьям решетки и направилась к дверям.

— Y меня к вам жалоба, гражданин начальник корпуса!

— выступила вперед Безыконникова.

— Чего еще? — недовольно спросила корпусная. Она, как видно, торопилась окончить проверку и непредвиденная за держка была ей совсем некстати.

— Вот эти две заключенных, гражданин начальник кор пуса, — Аврора пальцем указала на Варвару Ивановну и Еле ну Артемьевну, — ведут в камере антисоветскую пропаганду.

А вот эта молодая троцкистка, — Безыконникова ткнула в сторону Риты, — пыталась избить меня, когда я выступила против их враждебной агитации.

— Почему дежурной по коридору не доложили? — стро го спросила корпусная.

— Я докладывала. Дежурная вместо принятия мер всту пила в разговоры с заключенными, — злорадно пояснила Без ыконникова.

— Разберусь, — хмуро пообещала корпусная. Ей не хоте лось ни в чем разбираться. Окажись права эта длинноносая кикимора, корпусную первую не погладят по голове: «Как воспитываешь своих сотрудников? Где бдительность?» И пой дут, и пойдут...

— Я прошу, чтоб вы дали мне бумагу. Я изложу все пись менно на имя начальника тюрьмы, — потребовала Аврора.

— Завтра получишь, — сквозь зубы процедила корпусная.

— Нет, сегодня! — настаивала Безыконникова.

— Ты меня не учи! — взорвалась корпусная.

— Товарищ начальник корпуса! Разрешите доложить! — официально обратилась дежурная по коридору к корпусной.

— Говорите! — разрешила корпусная. Голос ее потеплел.

— Заключенная Безыконникова вела антисоветскую пропа ганду и подбивала других заключенных на скандал, — отра портовала дежурная по коридору.

— Почему не вызвали резерв?

— Виновата, товарищ начальник корпуса, ошиблась, — покаялась дежурная.

106

— Кто из заключенных может подтвердить, что Безыконникова пыталась устроить скандал? Молчите? Скрываете свою подругу? Я доложу начальнику тюрьмы и зачинщиков посадят в карцер, — раздраженно предупредила корпусная.

— А-а-а... Замолчали?! Враги недобитые! Боитесь настоя щей патриотки? Её сажайте в карцер! Ее! Ее! Ее! — палец Авроры с мстительным торжеством указывал на Риту, Аню, Варвару Ивановну, Елену Артемьевну.

— Я могу обсказать, как было, — прозвучал в наступившей тишине спокойный голос Ани.

— Говори! — приказала корпусная.

Аня неожиданно закашлялась. На одутловатом лице кор пусной мелькнула угроза.

— Кончай кашлять! — потребовала корпусная.

— Это Аврора, — начала Аня...

— Какая Аврора? Кличка такая? — удивленно спросила корпусная. На ее поблекших жирных губах скользнула чуть заметная улыбка.

— Не! Не кличка, а Безыконникова. Кличка только у со бак бывает. А Аврора сама пожелала Авророй называться вме сто Орины, — обстоятельно поясняла Аня.

— Не тяни резину! — заторопила Аню корпусная.

— Я ж как есть не тяну... Это Безыконникова хулиганит в камере, ну еще и сама агитирует.

— Как? — насторожилась корпусная.