Я в порядке, и ты тоже

– Где ты была? – Разумеется, это была Иоланда. – Шерил сказала, что ты уехала на встречу, но в записях ничего нет.

Она, естественно, проверила наш общий календарь. Я бы не удивилась, если бы она потребовала от нас имплантировать себе в предплечье GPS, чтобы она могла в любой момент отслеживать своих сотрудников.

– Я уже здесь, – сказала я. – Как проходит твой отпуск?

– Берега озера Мичиган битком набиты потенциальными меценатами, Пенелопа. Тебе следовало бы приехать сюда. Потенциального мецената, которому ты должна позвонить, зовут Джон Стерлинг. Он занимает третью позицию в компании «Xerox». Получил степень магистра в Колумбийском университете, но его дочери спасла жизнь операция на дуге аорты, сделанная в нашей Детской больнице. Очевидно, что он – главный потенциальный меценат. Ты запоминаешь?

На экране моего компьютера всплыло окно чата, это был Расс, который подтверждал нашу – настоящую – встречу в два часа, отмеченную в групповом календаре, с художником-оформителем, принимавшим участие в нашей новой кампании по сбору средств. Иногда я думала, не были ли его напоминания и контроль попыткой заставить меня поверить в собственную некомпетентность.

– Алло?

– Я здесь, Иоланда.

– Хорошо. – Иоланда отбарабанила мне номер телефона и адрес электронной почты. – Пенелопа? Не проморгай.

Я уставилась на телефон. Санджей сказал, чтобы я была честной. Если вдруг это приведет к обратному результату и нам придется поселиться у его родителей, это будет его вина.

– Иоланда, если бы я действительно проморгала хотя бы одну возможность за последние семь лет, я бы посчитала это замечание обоснованным, – сказала я. – Но поскольку это не так, думаю, ты перепутала меня с кем-то другим. Я позвоню Стерлингу. И будь уверена, не проморгаю. До связи. – Затем я повесила трубку.

Я едва различала свое отражение в мониторе компьютера. Волнистые волосы, морщинки у рта, ссутулившиеся от многочасовой работы за столом плечи, я узнавала эти черты.

Но если бы я так хорошо не знала себя, я бы поклялась, что оттуда на меня смотрела другая женщина. И если быть честной, я немного испугалась ее.

Глава 21

Одна-единственная тайна – что одинокий таракан. Ты понимаешь, что появятся новые, вопрос только когда. После того как я узнала, что брак Дженни потерпел крушение, откровение о ее зависимости было скорее неизбежным, чем поистине удивительным. И хотя мне было неприятно думать об этом, я была вполне уверена, что Дженни умалчивала не только об этом. Скрывая такие важные тайны, ей, вероятно, приходилось быть слишком изворотливой для того, чтобы ей все время верили.

Однако я не предполагала, что тайна, которая выведет меня из ступора, не будет иметь никакого отношения к Дженни.

Это имело отношение к Санджею.

– Я заберу вечером детей, – сказала я в четверг, одеваясь, чтобы пойти на работу. Ближе к вечеру у него было назначено собеседование.

Он сидел на краю кровати в майке и трусах, в которых спал.

– Нет, я смогу заехать за ними. Думаю, что собеседование закончится не позже пяти, а оттуда до лагеря всего пара миль.

– Но у тебя группа, – напомнила я. – Тебе нужно будет время, чтобы переодеться и доехать до Кристины.

– Я сейчас не играю в группе.

Выражение его лица было загадочным. О чем я не преминула сказать ему.

– Я не пытаюсь ничего скрывать, – сказал он, пожимая плечами. – Я ушел.

– Что? Когда?

– Пару недель назад.

– Когда ты повел меня на ужин, ты сказал, что в тот вечер ты пропустил репетицию.

– Тогда я просто взял паузу. На прошлой неделе я решил, что навсегда.

Внутри у меня возникло нехорошее предчувствие.

– Это из-за списка, да? А твое собеседование? Ты думаешь, что у тебя не будет времени писать, поэтому уже отказываешься от того, что приносит тебе радость.

– Дело не в этом, Пенни. – Его голос звучал безучастно.

– Тогда в чем?

Его зрачки были так расширены, что почти заслоняли радужную оболочку.

– Кристина.

Кровь бросилась мне в голову. Вопреки всем моим проповедям о честности, в ту самую секунду, когда Санджей произнес имя клавишницы их группы, оно нанесло мне такой удар, какой наносят те события в жизни, о которых лучше умолчать.

– Что Кристина?

– У нас… напряженные отношения.

По его лицу было ясно, что напряженные отношения были не из области искусства. Я почувствовала тошноту.

– У вас роман? – прошептала я.

– Нет, – сказал он.

– Тогда что? Если я буду сидеть и гадать, уверяю тебя, у меня крыша поедет.

– Она слишком кокетлива.

Кристина была из тех женщин, которые будут строить глазки даже слепому.

– Да, и что?

Пока я пристально смотрела на мужа, картина постепенно начала вырисовываться. Санджей не ушел бы, если бы это касалось ее насмешек над ним или его мыслей о том, какова она в постели.

– Ты влюблен в нее? – выпалила я.

– Нет. Но…

– Но что?! – прорвало меня.

Казалось, он нервничает.

– Ты кричишь на меня. Разве ты не говорила, что мы должны быть честными друг с другом?

Не знаю когда, но я начала мерить шагами нашу спальню.