Я в свою ходил атаку…

Только я скажу для пущей
Точности, что никто мне не грозил:
Вот не справишься с задачей
То гляди – отправим в тыл.

Русский веник, запах чуждый
Перебил.
Скоро веники будут новые.
Новым веником хлестаться
В честь победы над врагом.
Ах, земля, и в чужбине
Пахнет, братцы, по весне[57].

–

В столе – бумаги, записи по военным предметам:

«26. II.45 Первая тема

Самокапывание Маскировка бойца

Задание инжинернова дела пехот

Атрыть ичеики для стребы лежа

Атрыть ичеики для стрбы сколена

Атрыть ичеики для стрбы стоя

Маскировка бойца» и т. д.

Странно представить себе, что это человек в составе великой армии, находящейся за границей и громящей такого первоклассного противника, еще только учится самым азам той науки, которая обеспечила его местонахождение здесь.

–

Загоскин А.А., ст. л[ейтена]нт, командир роты, заезжал опять после (четвертого ранения!) со своей аккуратной тетрадкой стихов. В стихах – ничего от быта, от богатейшей реальности переднего края и т. п. Ничего или уж слишком мало, случайно. И сам довольно простоват, несмотря на свою искушенность в мелколитературной суетности (был когда-то «руководителем литобъединения при газете ЦК профсоюзов кожевенно-обувной промышленности). Но есть хорошие строки под Некрасова, Исаковского и др.

За войну я увижу полмира,
Перейду через множество рек,
И к дверям своей старой квартиры
Подойду, как чужой человек.

21. III М.И. – А.Т. Москва – п/п 55563

Письмо с вырезками стихов и заметкой получила. Оказийное письмо вручил Бубенков лично. Текст «Расплаты» пришел вовремя, хотя он был нужен больше для спокойствия, нежели для существенных поправок. Кажется, «Расплата» завтра в «Известиях». Она же сегодня напечатана «Красным воином». Смоленская книжка отдана Рыленкову. Привет тебе от Жданова В.В. («Комсомольская правда») и от Орлова Д.Н. Дала ему читать «Деда и бабу» и «Смерть и воин».

21. III М.И. – А.Т. Москва – п/п 55563 (открытка)

Сегодня в «Известиях» и в «Комсомольской правде» (№ 67) два твоих стихотворения: в первой газете «Расплата», во второй – «Про солдата-сироту». Второго я еще не видела, может, ты и будешь меня бранить за купюры, которые я сделала, чтобы иметь возможность дать его в печать, – я к этому готова – полагаю, что лучше бранить меня, чем чужого дядю, который сделал бы это хуже…

22. III М.И. – А.Т. Москва – п/п 55563

…Как видишь, бумажку и тебе заготовили вовремя. Все дело в том, что почему-то считают, что ты в Москве, удивляются, что это не так… Ничего интересного и нового по твоему вопросу я сообщить не могу. Дело в инстанции. Когда оно разрешится – неизвестно. Два человека могли бы мне что-нибудь сказать, но одного из них нет в Москве (Суркова), а к другому (Маршаку, кстати, тоже выдвинутому) сейчас невозможно обращаться. Он в полной прострации (Яша все в том же положении).

Михаил Васильевич <Исаковский> сам плохо осведомлен, мало где бывает. Однако, если бы что-то уже определилось, конечно, услышал бы, но, видимо, не определилось…

Между прочим, отсутствие твоей фамилии под некрологами мы тоже заметили и посчитали за свинство. Михаил Васильевич сказал, что в личной беседе он обратит внимание Поликарпова на этот факт.

На днях отправила в Свердловск, в окружную военную газету, твои стихи. Они просили материал для литстраницы, посвященной твоему творчеству.

Пришло здесь письмо от одного латыша из Прибалтики. В течение всей войны он выступает в ансамбле художественной самодеятельности, читает почти исключительно «Теркина». Ансамбль дал свыше 700 концертов, из них 500 на переднем крае. Вот что пишет этот человек, его фамилия Норд: «За работу по поднятию боевого духа бойцов и офицеров нашей Красной Армии и Латышского Соединения я был награжден орденом Красной Звезды и медалью “За боевые заслуги”. Это тоже благодаря Вашему “Теркину”»…