Я вернулась, Господи! (сборник)

Холод окутал Ирочку с ног до головы. Казалось, что она лежит в ванне с ледяной водой, ее трясло, как в лихорадке. Перед глазами мелькали красноватые огоньки, где-то вдали слышались негромкие голоса. Ирина встрепенулась. События прошедшей ночи вернулись к ней, охватив ужасом душу. Кто там разговаривает? И где она? Ирина судорожно вздохнула и открыла глаза. Над ней склонился врач в белом халате и шапочке, рядом стоял бледный растерянный Костик. В руках он держал стакан с водой, доктор протирал ей виски ваткой с нашатырем. Ирочка вновь сомкнула веки. Не превратятся ли эти люди в свирепое чудовище, мучившее ее не так давно? Взглянув из-под ресниц и отыскав взглядом Костика, Ирина поняла — он настоящий.

— Вы в порядке? — Врач принялся набирать лекарство в шприц.

— Не знаю, — обессиленно прошептала Ирочка. — Вы его прогнали?

— Кого? — удивленно спросил врач.

Ирочка промолчала. Она ощутила сильную боль в шее, словно кто-то перетянул ее стальным жгутом.

— Ирочка, кто здесь был? — спросил Костик. — Кто у тебя был? Ты так страшно кричала.

— Не знаю, — опять проговорила Ирочка.

— Может быть, стоит вызвать милицию? — Врач перетянул ей руку жгутом и медленно ввел лекарство в вену.

— Никого здесь не было, — Ирочка услышала низкий женский голос. С трудом повернув голову, она увидела полную не старую еще женщину, по всей видимости, работницу гостиницы. — К ней никто не входил, дверь была закрыта. И в окно забраться невозможно. А вот пить дамочке надо поменьше. Вон, полюбуйтесь, сколько бутылок.

Женщина указала на бутылки, в беспорядке валяющиеся на полу, на яблочные огрызки, раскиданные по столу.

— Но я слышал, как она с кем-то разговаривала, кричала, — Костик беспомощно посмотрел на врача.

Кот промолчал, продолжая хлопотать над Ирочкой. Еще несколько уколов, и доктор стал собирать свой чемоданчик.

— Вы понимаете, что мы к таким пациентам ездим только за отдельную плату, — он выжидательно смотрел на Костика. Кот быстро полез в карман, доставая бумажник. — А вообще я вам советую поместить ее в хорошую клинику. Сейчас мы наблюдали типичную белую горячку, а это уже определенная стадия.

Ирина безучастно наблюдала за тем, как Костик совал доктору деньги, как о чем-то долго разговаривал с ним у двери, затем поставил стул у кровати и, взяв Ирочку за руку, замер рядом.

— Как ты здесь оказался? — Ирочка с трудом ворочала языком. Казалось, он распух и совсем не помещался во рту. И шея, как же болит шея: горит и саднит так, что нет сил терпеть.

— Звонил тебе позавчера весь вечер, ты не отвечаешь. На работе сказали, что в командировке. И твоя сотрудница, она представилась Лидой, сказала, что… В общем, я подумал, что должен приехать, — Костик замялся и умолк.

— Мама знает? — прошептала Ирочка.

— Она знает, что я поехал к тебе. — Костик виновато посмотрел на Ирочку.

Пристально взглянув на Костика, Ирочка просипела:

— Я хочу выпить.

— Ты что? Кебе нельзя, ни в коем случае нельзя. — Костик заерзал на стуле. — Завтра мы поедем в Москву, тебе надо прийти в себя. И потом, доктор ввел тебе лекарство, а оно несовместимо с алкоголем.

— Я хочу выпить, — упрямо проговорила Ирочка и попыталась встать, — мне плохо, понимаешь? Мне очень плохо. Мне надо выпить сейчас, очень надо. Пожалуйста.

— Лежи, лежи, — засуетился Костик. Он изо всех сил боролся с собой. Костик никогда не мог отказать Ирочке, даже в этом, особенно когда она вот так страдала, утверждая, что глоток алкоголя поможет ей. Но сейчас был особый случай. Доктор сказал, что Ирочкина психика на грани, и если она будет продолжать пить, то запои станут все более продолжительными и начнут повторяться все чаще и чаще. И с этим необходимо бороться, иначе Ирина может погибнуть и как женщина, и как человек.

— Ирочка, ты потерпи. Скоро тебе станет легче, — Костик ласково погладил ее по голове.

— Ну пожалуйста, дай хоть чуть-чуть, — жалобно протянула Ирочка, — совсем немного, и мне сразу станет легче.

Костик решил прибегнуть к последнему аргументу.

— Если ты выпьешь, тот человек… ну… который так напугал тебя… он может опять вернуться.

— Человек? — Ирочка испуганно втянула голову в плечи, а потом поднесла руку к шее. — Разве это был человек? — Она потянулась к Костику, крепко обняла его и впервые за последние два дня заплакала.

Костик гладил ее вздрагивающую спину, плечи, целовал пушистые, спутанные волосы, и слезы блестели в его глазах.

Наконец Ирина заснула. Костик просидел всю ночь рядом с ней, так и не сомкнув глаз. Как помочь Ирочке, он не знал. Единственное, что он решил для себя, что не будет больше равнодушно смотреть, как гибнет самый любимый и близкий для него человек. Время рассуждений и уговоров прошло. Ирине нужна помощь, как бы она ни отрицала это и ни сопротивлялась.

Ирина проспала до десяти часов утра. Едва открыв глаза, она прошептала:

— Выпить хочу.

— Потерпи, дорогая. Давай сначала сходим позавтракаем.

— Я не хочу есть, я выпить хочу.

— Нам сегодня ехать в Москву. Как ты покажешься перед мамой?

Упоминание о маме заставило Ирочку задуматься. Да, да, не надо огорчать родного человека. Мама очень за нее переживает, и если увидит в таком состоянии, будет очень расстроена. А впрочем, не все ли равно.

— Давай поедем завтра. Сегодня я выхожусь, завтра буду свежа, как персик.

— Я уже взял билеты. Вечером у нас самолет.

Это Костик хорошо сделал. Поезд она бы не вытерпела. Несколько часов качаться под стук колес и думать тяжкую думу. А тут уже через час они окажутся в Москве. Хотя до вечера еще есть время. И можно было бы выпить. Вот только мама. Наверняка приедет сегодня к ней домой. Показываться перед ней в таком виде очень не хотелось.

Неимоверным усилием воли, подавив в себе желание сейчас же наполнить рюмку, Ирочка отправилась в ванную. Душ, тщательный макияж, аккуратно причесанные волосы сделали свое дело. Она смогла взглянуть на себя в зеркало без содрогания. Хотя… разве можно назвать привлекательной эту женщину? Синие тени залегли под глазами, скорбные морщинки обозначились вокруг губ, и беспроглядная темнота и отчаяние плещутся во взгляде. Костик, однако, остался доволен. Возможно, любимая забудется и не станет пока думать о выпивке.

— Ну что, завтракать?

Ирочка отрицательно покачала головой.

— Давай хоть чаю крепкого выпьешь. — Костик суетливо вскочил со стула, воткнул кипятильник в розетку, кинулся насыпать заварку в кружку.

От чая Ирочке действительно стало лучше. Перестало мутить, исчезли черные мушки, мелькающие перед глазами, только голова оставалась тяжелой и руки дрожали мелкой противной дрожью.

— Давай прогуляемся, — предложил Костик.

О чем он говорит? Как она вообще выйдет из комнаты? Это же надо проходить и мимо дежурной по этажу, и мимо администратора. А постояльцы? Да, наверное, вся гостиница на ушах стоит: женщина напилась до чертиков. Боже, какой стыд!

— Пойдем, я хочу тебе кое-что показать, — уговаривал Костик, — согласись, не будешь же ты сидеть здесь вечно. Прогулка на свежем воздухе пойдет тебе на пользу.

Ирочка шла по коридору, чувствуя осуждающие взгляды. Как назло, навстречу попалась вчерашняя горничная, а внизу администратор, тощая пожилая дама, так и впилась в Ирочку глазами. Полыхая, как маков цвет, Ирина выскочила на улицу.

— Успокойся, — придержал ее за локоть Костик, — все хорошо. Мы сегодня уедем отсюда, и все забудут о тебе.

«Хорошо?! — хмыкнула Ирина про себя. — Что славного увидел Костик в этой ситуации? Нет, ничего уже больше не случится в моей жизни хорошего и доброго».

Костик так и не отпустил Ирочкину руку, шел рядом, чуть впереди, загораживая ее от ветра. Погода была отвратительная, сверху сыпал холодный дождь со снегом. Ветер гудел между домами, норовил сорвать шапки с прохожих. От весны не осталось и следа.

Костик привел Ирочку к большому храму. Маковки куполов мокро поблескивали, высоко в небе на позолоченном кресте сидела большая черная птица.

— Я был здесь три года назад, приезжал в университет читать лекции и заходил в этот храм. Красота! Вот увидишь, тебе понравится.

Ирочка неопределенно пожала плечами, ощущая, как вдруг почему-то вспотели ладони, побежали по спине мурашки, а в черной, словно густая ночь, душе что-то отозвалось тонкой красивой мелодией. Она всегда была равнодушна к религии, да и воспитывалась в то время, когда христианство было в загоне. Но вот та иконка, подаренная Васильевым, как-то незаметно начала менять ее взгляды на жизнь. И Бог, с глазами, полными понимания и любви, казалось, все время рядом, хотя Ирина подчас не хотела о Нем ничего слышать. А вот Костик когда успел приобщиться? Он ведь ей никогда об этом не рассказывал.

— С тех пор, как побывал в храме, и стал потихоньку интересоваться христианством. Благо сейчас литературы полно. В Москве совсем недавно стал ходить в церковь, побеседовал с батюшкой. Много понял и переоценил. И о тебе у него спрашивал…

На Ирочку навалилось равнодушие. Ей-то какое до всего этого дело? Что ей Костик с его взглядами, когда у нее рушится вся жизнь. Все это время Ирина старалась не думать о Павле. Но сейчас вдруг вспомнила и слова Валентины Игоревны о новой сотруднице, и Лидины намеки, и почувствовала, как горячая волна злости, обиды и разочарования захлестнула ее сердце, вытеснив оттуда Бога, о котором она подумала, глядя на золотистые купола.

В церкви было тепло, пахло ладаном и воском. Тихонько потрескивали свечи, горящие лампады освещали лики святых. Служба уже закончилась, и народу было немного.

Костик купил несколько свечей и прошел в глубь церкви.

— Смотри, — сказал он, указывая на большую темную икону, — это Божья Матерь. Образ «Неупиваемая чаша». Она тебе поможет.

— Разве мне может кто-нибудь помочь? — пожала плечами Ирочка.

— Она поможет, — упрямо повторил Костик.

Преодолевая внутреннее сопротивление, Ирина взглянула на печальное лицо Богородицы.

— Какое светлое лицо, — с чувством воскликнула Ирина, — и очень грустное.

— Лик, — поправил Костик. — Перед этим образом молятся все, кого коснулась такая же болезнь, как… как… у тебя. И незримая помощь приходит. Это мне батюшка рассказал.

Боязливо коснувшись пальцем края иконы, Ирина задумалась. А ведь Костик прав. Наверное, не зря люди верят, приходят в храмы, молятся. И разве ей самой не пытался что-то сказать Бог с иконки. Ирина обвела стены храма взглядом. Вздрогнула, отыскав глазами образ Спасителя. И снова Его безмерная любовь окутала Ирину. Она могла сколько угодно не верить, сопротивляться, отвергать, но именно сейчас и здесь, прикоснувшись к иконе Божьей Матери и Спасителя, Ирина почувствовала облегчение. Голова почти не болела, исчезли боли в сердце, и на душе стало немного светлее. Исчезло гнетущее чувство безысходности, будто и правда кто-то протягивал ей руку помощи. И даже желание выпить притупилось.

Ирочка купила в свечной лавке себе крестик и маленькую иконку Богородицы. Именно такую — «Неупиваемая чаша», у образа которой она стояла. Божья Мать со скорбным лицом и поднятыми вверх руками, между которыми выглядывало лицо ребенка, ее Сына.

Как только самолет взлетел в воздух, Ирочка закрыла глаза и не открывала их до конца полета.