Я вернусь (СИ)

— Она не послушается. — Доминик махнул рукой. — К тому же из-за случившегося с Безымянным Королем никто не будет возиться с тобой. Если ты принесешь воды, я обещаю, что не выйду сегодня из покоев. К тому же не забывай свое место! Кто ты, а кто — я! Петронии могу пожаловаться уже я и тогда…

Слуга задумался.

«Не позволяй так обращаться с тобой», — подумал Исхак.

— Точно обещаешь не выходить никуда?

— Палатин, правда! Я честно совсем забыл про воду. Не хочу огорчать сестру. Прошу!

— Ты будешь ждать меня здесь, на лестнице, — сказал раб. — Если опять обманешь, то — клянусь дагулами! — я изобью тебя. И наплевать, что меня из-за этого накажут. Ты понял? Я не твой слуга, чтобы со мной так обращались!

— Хорошо, — кивнул Доминик. — Все будет так, как скажешь. Я и Исхак подождем тебя. Спасибо большое!

— Без обмана?

— Ага!

Оглядев его с ног до головы, слуга развернулся и спустился по лестнице.

Когда он скрылся за аркой, Доминик бросил:

— Боги! Да Палатин доверчивее Луция. Ты представляешь, как повар ему сейчас всыплет?

Исхак скривился.

— Зачем было это делать?

— Так надо. Ты его совсем не знаешь. Он куда хуже, чем кажется. К тому же влюблен в мою сестру.

— И потому плохой?

Доминик похлопал себя по животу, ухмыляясь. Он был на три ступеньки выше Исхака.

— Конечно нет. Но этот раб не заслуживает даже уважения Гименеи после того, что сделал. Ты скоро обо всем узнаешь. Я практически поймал его в ловушку! Видишь, как бегает? Стоит только заикнуться, как он уже бежит. А раньше все было иначе…

Исхак замотал головой, не соглашаясь. Хотелось поспорить, но вдруг Доминик прав? Вдруг Палатин действительно не такой, каким кажется? Хотя ни одного его дурного поступка Исхак не видел, а вот сын прокуратора вел себя неподобающе для знати.

«Надо было идти к Море или Квинту».

— Что угрюмый такой?

— Неважно.

— У меня есть для тебя предложение, — сказал Доминик. — Хочешь увидеть башню старейшин изнутри? Готов поспорить, что ты никогда не был там!

Исхак нахмурился.

— И как мы туда попадем?

— Через проход, конечно! — Сын прокуратора спустился к нему. — Старейшина Анк наверняка сидит у кровати Безымянного Короля, а все остальные священнослужители мертвы! В башне никого нет! Я уже два анимама как туда хожу!

От Доминика исходил запах чернил. Исхак обратил внимание на синие пятна на его пальцах. «Он когда-нибудь моет руки?»

— Пойдем!

— Ты с ума сошел. А если нас поймают?

Сын прокуратора махнул рукой.

— Я же говорю: в башне никого нет. Мы только посмотрим одним глазком — и обратно. Обещаю!

«Твои обещания ничего не стоят», — подумал Исхак. Но вместо этого сказал:

— А слуга? Мы должны оставаться тут.

— Не будь таким же глупым, как Палатин! — сердито воскликнул Доминик. — Я специально отправил за водой, чтобы избавиться. Он нас не найдет! Ну же! Я доверяю тебе. Увидишь, что я не такой плохой.

Не выдержав его взгляда, Исхак уставился под ноги.

— Хочешь, я попрошу прощения? — спросил сын прокуратора.

— Зачем?

— Ну, ты же догадался, что я использовал тебя. Мне надо было попасть на кухню. К тому же Гименее действительно нужна вода. Ничего страшного не произошло.

Исхак пожал плечами. Ему не хотелось никуда идти, особенно после случившегося. Но Доминик умел убеждать.

— Не знаю…

— Всё! Пойдем!

Мальчик схватил Исхака за локоть и потащил наверх.

— Палатин обещал тебя побить…

Доминик махнул рукой:

— Он постоянно грозится. Не обращай внимания. Нас ждет башня!

«Не доверяй ему», — прошептал внутренний голос мастера Преномена. Но Исхак не мог устоять.

Как только они поднялись по лестнице, Доминик резко повел его влево.

— Эй, нам же не туда! Ты сам говорил…

— Я кое-что отдам и — сразу же к башне.

— Ты опять наврал!

Лицо Доминика сделалось серьезным, как будто невидимая ладонь стерла улыбку. Они остановились. Рабов, чистящих подставки для жар-камней, уже не было.

— Исхак, прошу: мы потратим несколько перкутов на хорошее дело. Я буду в долгу. Буду исполнять любой приказ.

Не понимая, что делать, Исхак кивнул и направился вслед за мальчиком. Тускло освещенный коридор стягивался в мутную щель. От этой игры воображения закружилась голова. Захотелось прислониться к стене.

На пути изредка попадались слуги. Их лица пугали пустотой. И все носили одинаковую одежду: серая накидка, белая тога, коричневые сандалии.

Впереди показался силуэт мальчика, чистящего мокрой тряпкой мраморную стену. На фоне массивной двери его тельце казалось совсем крохотным.

— Привет! — воскликнул Доминик.

Незнакомый мальчик повернулся. Его лицо состояло из острых углов — острый нос, квадратная челюсть, тонкие брови и ясные карие глаза. Взор Исхака тут же зацепился за уродство раба: вместо правого уха торчал бесформенный обрубок.

Оглянувшись, Доминик достал из-под робы вчерашний мешочек с едой и протянул несмышленышу.

— Это тебе.

— Спасибо. — Голос слуги был неестественно спокоен.

«Сколько ему хакима? На вид пять-шесть, но — великие дагулы! — у него взгляд как у старика!»

Исхак почувствовал резкий укол страха.