Я возвращаюсь за тобой

– Просто бывают такие дни, а? – раздался голос у него за спиной.

Он повернулся и…

24 Я просто хотел тебе сказать…

Меня может уничтожить не то, что ты слишком давишь на меня, а то, что ты меня оставляешь.

Гюстав Тибон

Манхэттен

Паркинг больницы Сент-Джуд

22 ч 20 мин

– Просто бывают такие дни, а? – раздался голос у него за спиной.

Итан повернулся. В свете фонаря стоял Кертис Нэвилл, огромный и угрожающий. Он оставил мотор своего такси работающим. Машина, припаркованная у двойной линии, сверкала мигающими огнями аварийной сигнализации.

– Сядете? – предложил он, открывая дверь со стороны пассажира.

Итан покачал головой и вместо ответа показал ему средний палец.

Он устроился за рулем «Мазерати» и выехал со стоянки. Но не проехал и сотни метров, как раздался какой-то подозрительный скрежет, за которым последовал шум царапающегося винила.

«Вот дерьмо!» – подумал Итан, внезапно приходя в себя, и остановил машину. В зеркале заднего вида он заметил свет фар приближающегося такси. Старый «Чекер» обогнул его слева и остановился перед ним. Кертис опустил стекло и сделал Итану знак сделать то же.

– Идите сюда! – позвал он.

– У меня был ужасный день, представьте себе, и если бы вы могли оставить меня…

– Садитесь! – Кертис не повышал голоса, но его слова звучали скорее как приказ, чем как предложение. – К тому же, – добавил он, – мы оба знаем, что у вас нет выбора…

Итан вздохнул. Все усложнялось. В конце концов он отстегнул ремень безопасности и пересел к Кертису на переднее сиденье такси.

– Искренне соболезную по поводу вашей дочери, – сказал тот, трогаясь, – но я же предупреждал, что вам ее не спасти.

– Я действую вам на нервы, – ответил Итан, захлопывая дверь.

* * *

Старый «Чекер» резво катил, бойко сверкая всеми огнями и насмехаясь над гневными всполохами фар встречных машин. Автомобильный кассетник на полной громкости воспроизводил потрескивающую запись Марии Каллас. На приборной доске дымила палочка тибетского фимиама, испуская необычный запах кожи, аниса и сандалового дерева.

– Вы можете сказать, куда мы идем?

Кертис ответил с нежностью:

– Мне кажется, вы сами очень хорошо это знаете.

Нет, он этого не знал, скорее – не хотел знать.

– Но что вы от меня хотите? Кто вы такой? Что-то вроде десницы судьбы?

Прежде чем ответить, чернокожий гигант поколебался:

– Возможно, я тут для того, чтобы передавать послания.

– И какого типа новости вы передаете?

– Только хорошие, – ответил Кертис.

Включенная на максимум печка распространяла невыносимый жар, и создавалось впечатление, что находишься в парилке. Итан попытался опустить стекло, но оно оказалось заблокировано. Он вдруг почувствовал приступ клаустрофобии. Все больше и больше это такси напоминало ему катафалк, а шофер – мифологического перевозчика душ умерших, который переправляет их на своей лодке смерти на другую сторону реки. По легенде, он получал за это монету, которую родственники покойного клали в рот трупа. И несчастье тем, кто не мог заплатить: они были обречены на то, чтобы без конца бродить в преддвериях мира, который не принадлежит ни живым, ни мертвым.

Нет, кончай этот бред, если тебе суждено умереть, то это будет не здесь.

Итан закрыл глаза и попытался дышать полной грудью. Нужно взять себя в руки. Этот тип – всего лишь просвещенный адепт, человек, которого смерть сына сбила с толку, который зациклился на нем, вероятно увидев его по телевизору. Кертис наверняка покупал его книги, затем начал за ним следить, гнаться за ним, а потом придумал всю эту систему, связанную с судьбой. Это банально: Нью-Йорк полон сталкеров и свихнувшихся на любой вкус.

На светофоре на Грамерси-парк такси было вынуждено остановиться за рядом других машин. Кертис Нэвилл выглянул наружу. На тротуаре, около остановки автобуса, за стеклом рекламного щита Джордж Клуни поднимал свою чашечку кофе. «What else?»[56] Повернувшись обратно, Кертис увидел пистолет, направленный прямо на него.

– Выходите из машины! – распорядился Итан.

Кертис положил обе руки на руль и со вздохом сказал:

– На вашем месте я бы этого не делал.

– Возможно, – согласился Итан, – но пока дуло именно у вашего виска и решения тут принимаю я.

Кертис состроил гримасу, выражающую сомнение.

– Сдается мне, ваша пушка не заряжена и вы – не убийца.

– А мне сдается, что вы не собираетесь рисковать и умирать. И я клянусь, что, если вы еще будете в машине, когда загорится зеленый, я выстрелю.

Чернокожий гигант поморщился.

– Подобного рода штучки проходят только в кино.

– Остается проверить.

На светофоре все еще горел красный, но ему оставалось еще недолго. Кертис не выглядел испуганным, несмотря на капельки пота, выступившие у него на лбу.

Итан сказал еще более угрожающим тоном: