Я выбираю Элис

Все, что я пока могу сказать о дороге в Принс-Джордж, — она длинная. Мы выехали примерно в семь утра. Сейчас полвосьмого. Нам с мамой говорить особо не о чем. Она спросила, какого типа одежда мне нужна. Я ответила, что одежда типа той, которая на мне сейчас. (На мне были те самые брюки в обтяжку, майка и жилет.) Видимо, это не совсем то, что мама имела в виду. Она-то наверняка надеялась, что мне захочется купить несколько длинных розово-лиловых хипповских балахонов. Ну уж нет. Слава богу, Макгрегор поехал с нами. Он якобы отправился за рыболовными снастями и новой школьной одеждой, но его всегда берут вместе со мной на все важные вылазки, так как считают, что брат действует на меня успокаивающе. Нам бы еще найти кого-нибудь, кто бы действовал успокаивающе на мою маму. В конце концов, не она ли затевает драки?

Втроем мы направляемся к какому-то парикмахеру-модельеру, рекомендованному папиным другом, геем по имени Финн. Финн играет в покер с папой и еще несколькими городскими изгоями. Советы Финна в отношении стиля вызывают у меня беспокойство, так как единственное, что есть в нем модного, — его гомосексуальность, а одежда уж точно не является образцом хорошего вкуса. Финн носит копеечные башмаки из магазина «Зеллерс» с виниловыми кисточками и отслаивающимися подошвами. Считается, что он противопоставляет себя обществу потребления или чему-то там еще. Лучше бы он ходил босиком, чем в этих башмаках.

У Финна гламурная работенка: он продавец подержанных спортивных товаров. Финн повсюду таскает старые потные бандажи для мошонки, пытаясь сбыть их тем, кому в жизни по-настоящему не повезло. Очень показательно, что его бизнес в этом городе процветает. Люди в Смитерсе такие недалекие, что практически выстраиваются в очередь за его вонючим товаром. Считается, что жить в таком нетерпимом (по словам папы) городе, как наш, для Финна сплошное мучение, но, судя по тому, что видела я, гомосексуализм лишь добавляет ему популярности, по крайней мере среди хиппи и тех, кто считает себя слишком космополитичным, чтобы быть в этом городе своим. Как-то странно, что люди, прожившие в этом городе всю жизнь, до сих пор считают себя здесь чужаками. Наверное, их родители тоже считали себя здесь чужаками.

Однажды я поделилась этими размышлениями с миссис Ф., и она ответила, что для человека, который никогда даже не водил машину и не ставил все на карту любви, такие суждения слишком категоричны и неуместны. Чем больше я думаю о миссис Ф., тем выше ценю Боба.

Как бы то ни было, я надеюсь, что этот сказочный парикмахер поступит с моей головой получше, чем Ирма. Волосы немного отросли, но все равно приходится носить три-четыре тяжелые пластмассовые заколки, чтобы прижать клок к макушке.

Господи, мы когда-нибудь дотуда доберемся? Мама в любую минуту может велеть мне поменяться местами с Макгрегором и пересадить на переднее сиденье, чтобы мы, так сказать, по-настоящему обнажили друг перед другом души. Я прихватила с собой все три тома «Властелина колец», так что придется достать один из них и читать, если мама не оставит меня в покое.

Позже

Отель «Тропикана Инн» шикарнее любой гостиницы, имеющейся у нас в Смитерсе. Прямо в нем есть крытый бассейн, множество пальм, папоротников, фонтанов и так далее. Через несколько минут пора спускаться на обед в ресторан. Мама смешлива и ведет себя как девчонка. Думаю, что остановиться где-либо, кроме бесплатного кемпинга, которым обычно ограничиваются наши каникулы, для мамы развлечение. Постараюсь быть паинькой и не ссориться. Макгрегор уже рыщет среди растений возле бассейна. Говорит, ему интересно, что тропические растения могут жить так далеко на севере, и еще что-то насчет окон, превращающих этот отель в подобие оранжереи. Я собираюсь заказать на обед панированные палочки из цуккини. Это мое любимое ресторанное блюдо. Дома мама держит нас на постоянной диете из обжаренных на сковородке овощей и тофу, поэтому я стараюсь пробовать пищу, приготовленную во фритюре, каждый раз, когда мы выбираемся куда-нибудь поесть, то есть практически никогда.

Еще позже

После обеда мы обошли целую кучу магазинов. Это было крайне утомительно. Секунд сорок мы потратили, чтобы купить Макгрегору новую школьную одежду: вельветовые брюки и пару рубашек в клетку; мой брат не очень придирчив. Потом мама все норовила затащить нас в магазины, заваленные бесформенными хлопчатобумажными тряпками какого-то навозного оттенка и африканскими статуями с большими животами и маленькими головками. В итоге она стала просто заходить во все лавки подряд и покупать вещи себе самой, даже не пытаясь делать вид, что мы подыскиваем что-нибудь для меня. Макгрегор шел туда с ней и высказывал свое мнение, в основном сводившееся к фразе: «Мам, а мне нравится». Мой брат разносторонний человек, но критик из него никакой. Я же поджидала их на тротуаре. Все равно мама не захотела бы выслушивать мое мнение.