Я за тебя умру

— Почему? Что еще они натворили?

— Во-первых, подали мне ужасный обед, и когда я пришла на кухню пожаловаться, эта женщина посмотрела на меня ужасным взглядом, как будто собиралась ударить меня сковородой по голове. Я рот побоялась открыть. А он — еще хуже.

— Я с ними поговорю.

— Но это еще не все — они выпороли Твайна.

— Выпороли Твайна? — изумился он. — За что?

— Ни за что. Сказали, что он укусил его… мистера Рейнольдса — так жена его называет, — но, если это правда, они, наверное, сами все начали, потому что Твайн никогда никого не кусает. В общем, я застала их за этим занятием.

— Что ты сделала?

— Ничего, я побоялась. Эта женщина ворчала, а Рейнольдс топал взад-вперед по кухне, как будто его чуть не задрал медведь. Я взяла Твайна, ушла сюда и с тех пор здесь сижу.

— Так! — грозно произнес Поулинг. — Сразу после ужина я их уволю.

Ужин был несъедобный. Кэрол сидела, поставив локти на стол, спрятав лицо в ладони, и мотала головой, когда ей предлагали очередное блюдо. После ужина Поулинг открыл дверь в буфетную.

— Рейнольдс! — позвал он.

— Да, сэр.

Рейнольдс выскочил из кухни, словно только и ждал зова.

— Рейнольдс, боюсь, мы не устраиваем друг друга, и дальше длить это не стоит.

Рейнольдс посмотрел на него непонимающе. Очевидно, он не расслышал ни слова.

— Я говорю, — повторил Поулинг, — мы, кажется, не устраиваем друг друга, и дальше длить это не стоит.

Рейнольдс кивнул.

— Нет, вы нас вполне устраиваете, — объявил он, нагнув длинную шею и бессмысленно глядя сверху на Поулинга.

— Но вы нас не устраиваете, — с досадой объяснил Поулинг. — И думаю, нам лучше…

— Что со мной не так? — спросил Рейнольдс. — Мадам на меня жалуется?

— Речь сейчас не о мадам.

— Почему мы вас не устраиваем?

— Потому что нам нужен опытный дворецкий. Мы платим вам большое жалованье, и нам нужен квалифицированный человек.

— Даже кровать застелить не умеют, — сказала Кэрол. Она вошла в столовую и встала рядом с ним. — Днем я посмотрела на кровать — застелена кое-как, сплошные складки. Мне пришлось перестилать.

Рейнольдс смотрел на них светлыми, полными возмущения глазами.

— До сих пор мной всегда были довольны, — выпалил он. — Когда мы работали у тех двух джентльменов в Филадельфии, они не знали, как нас благодарить.

Тон его подразумевал, что они купались в любви двух джентльменов из Филадельфии.

— Я есть истинный Джон Буль^{229}, вот кто я, — с вызовом продолжал он, — и если сделал что-то не так, я хочу знать. Почему ваша леди не скажет, что не так, вместо того чтобы устраивать неприятность?

— Потому что здесь не кулинарное училище, — закричал Поулинг. — Вы пришли сюда как опытный дворецкий. Так вы сказали моей жене.

В свою защиту Рейнольдс привел предыдущий аргумент.

— До сих пор мной всегда были довольны.

— Еда несъедобная, — выкрикнула Кэрол.

— Что? — Он посмотрел на нее с изумлением. — Да мы с женой десять лет держали в Англии ресторан.

— Слушайте, я больше не желаю спорить, — закричал Поулинг. — Ваше кулинарное искусство и обслуживание, может быть, и хороши, но здесь не годятся — вот и все. Так что спокойной ночи.

Они вернулись в гостиную.

— Почему ты не сказал, чтобы завтра уезжали?

— Не хватило характера. Это, видимо, только второе их место в Америке, и два часа уйдет, пока им вдолбишь, что они уволены.

Кэрол взяла со стола журнал о кино и ушла наверх.

Через несколько минут, яростно топоча, в гостиную вошел Рейнольдс.

— Да? — сказал Поулинг. — Чем могу служить?

— Хочу просить у вас рекомендацию.

Удивившись этой просьбе, Поулинг принял на диване сидячее положение.

— Рекомендацию! Вы здесь всего три дня.

— Да, — согласился Рейнольдс, — но нам пришлось ехать из Филадельфии.

— А это здесь при чем?

Видимо, в ответ на это Рейнольдс продолжал:

— Понимаете, у нас только одна рекомендация, а очень трудно получить место, если нет двух.

— Так… — неуверенно сказал Поулинг. — Наверное, я смогу вам что-нибудь написать.

Он подошел к письменному столу в углу.

— Чем вы занимались до того, как стали буфетчиком? — прокричал он.

— А, мы держали ресторан, а потом я работал почтальоном в Девоншире.

Поулинг начал писать.

— Слушайте, — сказал он через несколько минут. — Читаю вам.

РЕКОМЕНДАЦИЯ

СИМ УДОСТОВЕРЯЮ, ЧТО ДЖЕЙМС РЕЙНОЛЬДС И ЕГО ЖЕНА РАБОТАЛИ У МЕНЯ ПО НАЙМУ И ПОКАЗАЛИ СЕБЯ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫМИ И ЧЕСТНЫМИ. ОН РАБОТАЛ РАЗНОСЧИКОМ ПОЧТЫ, А ТАКЖЕ ИМЕЕТ ОПЫТ РЕСТОРАТОРА И БУФЕТЧИКА.

— Это вас устроит? Боюсь, что больше ничего не смогу сказать.

Рейнольдс прочел записку и медленно сложил.

— Так вы хотите уведомить нас за месяц об увольнении, — констатировал он.

— Какой месяц! — крикнул Поулинг. — Я хочу, чтобы вы в субботу уехали.

Рейнольдс двинул головой вперед, как утка.

— В субботу?

— Ну да. Мы здесь не уведомляем за месяц.

Рейнольдс печально задумался над его ответом.

— Хорошо, — с неохотой произнес он. — Выдайте нам месячное жалованье, и мы уедем.