Я закрыл КПСС

Но в Чечне вопрос и об отношении к России и Ингушетии, и о власти вообще еще не был закрыт. Сторонники Временного Высшего Совета (его председателем стал Баудин Бахмадов) при поддержке предыдущего Совета министров и административно-хозяйственной номенклатуры продолжили подготовку к выборам в Верховный Совет ЧИР, формировали свое ополчение, проходили уличные манифестации протеста против узурпации власти «бандой ОКЧН». К ним присоединились и противники раздела ЧИР во главе с авторитетным (особенно среди ингушей) религиозным и общественным деятелем Ахмедом Арсановым.

Перспектива этого противостояния была далеко не очевидной, но топорное вмешательство Москвы резко изменило ситуацию… 7 ноября 1991 года Борис Ельцин подписал Указ о введении чрезвычайного положения в Чечено-Ингушетии в стиле рескриптов недавнего ГКЧП: «На период чрезвычайного положения: запретить проведение митингов, запретить проведение забастовок; провести временное изъятие оружия, установить: особый режим въезда и выезда…» и т. д.

Память огромного большинства чеченцев мгновенно обратилась к картинам безмерных страданий и унижений времен Кавказской войны и сталинской депортации. И — все: противоречия моментально улетучились, маленький народ сплотился вокруг того, кто сразу и недвусмысленно заявил о себе как о защитнике «от новой попытки порабощения» — вокруг Дудаева.

В Москве реализация указа застопорилась, началась межведомственная неразбериха. Инициатор указа Руцкой не смог ничего толком организовать. В результате легко вооруженные спецназовцы внутренних войск МВД были блокированы после приземления в аэропорту «Ханкала» города Грозный силами чеченской Нацгвардии. Армия поддержку им не оказала, и солдаты с трудом вырвались назад.

11 ноября Верховный Совет РСФСР указ о ЧП отменил. Россия отступила. Ее унизительное поражение и бегство вызвало новый всплеск национальной эйфории и привело к быстрому захвату почти всего арсенала вооружений, остававшихся с советских времен на территории Чечни.

Это был важнейший урок: чеченцы могут сколь угодно ссориться друг с другом, но угроза нападения России их немедленно консолидирует.

Дудаев стал признанным лидером. Он провел явно фальсифицированные выборы и закрепился в качестве единоличного главы республики. Называя вещи своими именами, нужно сказать, что на фоне деградации центральной власти в одном из субъектов Российской Федерации власть захватила группа вооруженных лиц, присвоивших право управлять сотнями тысяч людей по своему усмотрению.

Но диктатором Дудаев еще не стал. До весны 1993 года антидудаевскую оппозицию подпитывали общее недовольство самовластными замашками президента, откровенной криминализацией его окружения, понимание бесперспективности полного разрыва с Россией, борьба за контроль над финансовыми ресурсами, экспортом нефти и нефтепродуктов, разбалансировка отношений между влиятельными кланами чеченского общества. Парламент Чечни, избранный одновременно с президентом и обладающий не меньшей легитимностью, не соглашался со многими его инициативами. В ряды оппозиции постепенно переходили недавние сторонники Дудаева: Мамадаев, Ахмадов, Гантамиров, Сосланбеков, Бено[245] и другие. Постепенно цитаделями оппозиции стали здания Верховного Совета и городской администрации Грозного, которой руководил Беслан Гантамиров. Соответственно, окружение Дудаева быстро маргинализировалось.

В начале 1993 года Дудаев решил принять самые крутые меры к несогласным. В апреле разогнал Верховный Совет, в июне — постоянный митинг оппозиции, захватил здание городской администрации. В последнем случае дело дошло до полноценного боя с немалым числом погибших. Оппозицию вытеснили из Грозного.

Но использование силы вызвало ответную волну: перебравшись в районы, лидеры оппозиции стали активно работать над созданием своих вооруженных формирований. В результате возникло состояние неустойчивого, но относительно мирного сосуществования разных районов с разными властями. Государственность все больше уступала место феодализации.