Я - Златан

больше движухи. Типа, поддерживаем градус и пусть шоу продолжается, и

вот почему я совершал кучу всяких глупостей. Я сделал мелирование на

волосах, и еще я обручился. Ну, обручиться с Мией было не такой уж

глупостью. Она была милая девушка, училась на веб-дизайнера, она была

хорошенькая блондинка. Мы познакомились на Кипре предыдущим летом,

она там работала в баре, и мы обменялись телефонами и начали вместе

тусоваться и веселиться в Швеции. Но помолвка была такой ураганной

штукой, и - поскольку у меня пока что не было опыта в общении с медиа —

я сказал о ней Руне Смиту из таблоида Kvaellposten. Как раз тогда он спросил:

«Что ты ей подарил на помолвку?» «Какие еще подарки? У нее есть Златан.»

У нее есть Златан!

Такие высказывания всегда заметны, это звучало нагло, в точном

соответствии с моим медийным имиджем. И эту фразу мне всё время

припоминают. А случилось только то, что через несколько недель Миа

осталась ни с чем. Я разорвал помолвку, потому что приятель меня убедил,

что мне еще рано жениться, в общем, я много что делал импульсивно. Я нёсся

вперед. Слишком много всего происходило вокруг меня.

Вот он я - эй, вы, ублюдки, которые строчили жалобы и старались

отлучить меня от футбола!

Приближалось начало сезона в Allsvenskan, и как вы можете себе

представить, я был обязан показать, что я стою те самые 85 миллионов крон.

Накануне Андерс Свенссон и Ким Чельстрём забили по голу в своих первых

играх, и люди говорили, что я не соответствую своему новому звездному

статусу. Что, наверное, я всего лишь распиаренный подросток. Так часто

бывало в те годы, все говорили, что меня просто создала пресса, и я

чувствовал, что должен выдать нечто. Было много о чём беспокоиться, и я

помню, что стадион Мальмо бурлил. Это было 9 апреля 2001 года.

У меня был синий мерс-кабриолет, я им гордился. Но когда Руне Смит

брал у меня интервью перед матчем, я не хотел, чтобы меня фотографировали

с машиной. Я не хотел выглядеть слишком наглым. Было ощущение, что вот

бы всё стало как раньше — от этого просто в жопе свербило, мне столько

всего предлагали — давление могло стать слишком велико, и всё такое, и со

всем этим было очень непросто. Мне было девятнадцать, и всё случилось

слишком быстро. Конечно, я ловил кайф от этого. Это был совсем другой

уровень. Но какое же было желание отплатить тем, кто не верил в меня и

составлял жалобы и делал все то, что я вынужден был терпеть так долго.

Мщение и ярость управляли мной с момента, когда я начал играть, и воздух

переполняли недоверие и ожидания. Мы должны были играть с АИК. Не

самое лёгкое начало сезона.

В последний раз, когда мы с ними играли, мы были разгромлены и

отправлены во второй дивизион. Теперь, в этом сезоне, люди видели в АИК

одного из фаворитов в борьбе за победу в Allsvenskan Лиге, да и взаправду

— кто мы были такие? Мы только что вышли из Superattan, при этом даже

не победили там. К тому же на нас давило мнение людей, и говорили, что это

главным образом из-за меня, мальчика за 85 миллионов крон. Трибуны на

стадионе Мальмо были заполнены, около 20 000 человек было там, и выбегая

на поле по длинному туннелю с синим полом, я слышал гул, идущий

снаружи. Он был сильный, и я понял — вот оно, наше возвращение в высшую

лигу, и в этом было что-то почти непостижимое. Там было море баннеров и

плакатов, и когда мы выстроились в линию, люди начали кричать что-то, я

сперва не расслышал, что. Там было «Мы любим Мальмо», а также мое имя.

Это было похоже на гигантский хор, и на баннерах были надписи вроде

«Удачи, Златан», и я просто стоял там на газоне и впитывал все, поднеся руки

к ушам, как бы показывая — ещё, ещё. Если честно, все сомневающиеся в

одном были совершенно правы. Сцена была полностью готова для провала.

Это было слишком.

Свисток дал старт в без четверти девять, и шум стал еще сильнее. В то

время главным для меня было не забивать голы. Это было шоу, искусство,

все, в чём я упражнялся раз за разом, и я сразу же обыграл в очко защитника

АИК и выдал несколько финтов. Затем я выпал из игры - и АИК начал рулить

игрой, создавая один момент за другим, и долгое время все это не сулило нам

добра. Возможно, я хотел слишком многого. Я уже тогда это знал: если ты

ждёшь слишком многого — запросто получишь облом.

Но я постарался расслабиться, и на тринадцатой минуте я получил мяч

возле штрафной от Петера Соренсена. Сперва я не видел ничего похожего на

блестящий шанс. Но я сделал финт. Я ударил пяткой, рванул вперед и нанес

пушечный удар по воротам — и Боже мой, меня самого словно кто ударил, я

просто взорвался — вот оно, наконец-то! - и упал на колени, празднуя гол, а

весь стадион ревел: «Златан, Златан, СуперЗлатан» - и всё тому подобное.

Меня словно возносило ввысь. Я делал одно фантастическое движение за

другим, и на девятой минуте второго тайма я получил еще один классный пас

от Соренсена. Я был на правом фланге и рванул к воротам. Позиция