Я знаю, чего ты хочешь. Как просчитывать мысли и поступки окружающих

Дроны, летающие на высоте до 27 футов, использовались довольно широко в США в войне против террора, а беспилотники уже убили приблизительно 2500 человек. Китай – самый крупный производитель дронов в мире, а использование произведенных там беспилотников на Среднем Востоке все росло. ИГИЛ и Аль-Каида не имели больших дронов, которые использует Америка, но террористы добивались больших успехов, применяя готовые модели, особенно при массивной атаке с использованием целых эскадрилий БЛА, заряженных боеприпасами размером с гранату. Эти дроны были такими же эффективными, как и самодельные взрывные устройства, что убили и искалечили так много солдат во время войн в Ираке и Афганистане. Еще более расстраивал факт роста количества спекуляций в прессе о том, что ИГИЛ и Аль-Каида принимали активные меры для инициации атак беспилотников на континентальной части США, которые в принципе могли доставлять большие объемы химикатов, биоматериалов или радиоактивных веществ.

Этот сценарий назывался на жаргоне спецагентов «сброс шариков». Ведь эскадрилья дронов, напичканных огнестрельным оружием, ручными гранатами или супертоксичными веществами, включая смертельно опасный яд рицин, может опуститься на открытом стадионе или в плотной толпе людей. Дроны большего размера можно использовать как средства доставки бомб, включая «грязные бомбы», распространяющие радиоактивные вещества.

Преступник мелкого пошиба, обладающий дроном, становится таким же опасным, как и террорист. Организованная преступность не только процветала благодаря самодельным моделям, которые можно было собрать из радиодеталей, купленных в местном магазине, но и получила доступ к беспилотникам, стоившим всего 30 000–50 000 долларов – сущие гроши для какого-нибудь крупного наркокартеля. Но после первой встречи с Джорджем я мог сказать, что был готов предоставить в его распоряжение много своих личных ресурсов. Он находился вне зоны комфорта и отчаянно нуждался в хорошей порции доверия, что придало бы ему сил.

У меня было примерно такое же звание, как и у Джорджа, поэтому я бы мог попросить совершить перетасовку в руководящей верхушке команды или попробовать почаще перетягивать одеяло на себя, беря управление в свои руки. Но одно из наиболее парадоксальных свойств власти заключается в том, что влияние на окружающих растет тем быстрее, чем больше ты эту власть отпускаешь. Так что я мог позволить Джорджу отыграть роль рок-звезды, если уж ему так этого хотелось.

Если говорить о плюсах, то теперь у меня была хорошая причина получить сертификат оператора по управлению дронами и потратить 1500 долларов из своего кармана на модель DJI Phantom 4 – одну из тех, которые уже использовали некоторые плохие ребята. Я собирался купить такую штуку и отправиться в парк со своим сыном, где можно было бы опробовать ее. Будучи на взводе от ожидания чего-то нового и предвкушая удовольствие от освоения новых технологий, я чувствовал, что совершаю первый шаг на пути к просчитыванию Джорджа. Он был твердолобый технократ с добрым сердцем.

Власть благонадежности

Во многих ситуациях благонадежность выступает синонимом доверия. Вы можете любить кого-нибудь всем сердцем и доверять свои сокровенные секреты, но есть сотни областей, где полагаться на этого же самого человека будет не просто невозможно, но и окажется чистым безумием. Вы бы никогда не поручили пилоту самолета выполнить операцию на мозге и не доверили бы хирургу сесть за штурвал «Боинга». Вы всегда будете склонны не доверять людям в областях, в которых те не разбираются.

Так что будьте реалистами. Вы должны практиковать такой подход как ради себя, так и ради людей, которых удерживаете от некоторых видов деятельности, которую они не в состоянии выполнить. Не упускайте из виду необходимость присутствия в человеке обеих составляющих – компетентности и прилежности. Всем нам хотелось бы полагаться на компетентных, но не очень прилежных людей. Или прилежных, но не совсем компетентных. Но мы не можем сделать этого в реальном мире, а он – единственное, что у нас есть.

Компетенция

На протяжении многих веков, когда фермерство и мануфактурное производство были основными видами деятельности, направленными на удовлетворение потребностей человека для обеспечения его выживания, надежность того или иного индивида можно было оценить настолько легко, что она стала побочным вопросом в американской экономике. От человека просто по умолчанию ожидали, что он будет надежным и добросовестным. Но в век информации менеджеров постоянно одурачивают (часто даже очень сильно), потому что интернет предлагает множество механизмов для обмана и манипуляции в вопросах предоставления достоверных данных.

Из-за этого система управления компетентностью персонала была недавно выделена в отдельную специальность, и сегодня в целом с ней имеют дело аналитики из сферы управления кадрами. К несчастью, хоть и были созданы новые формы проверки достоверности данных, люди находят способы преодолеть их.