Яблоко транзита

– Раслан… – натужно вспоминал Костя, похоже, зациклившись на чем-то. – Ах да, он где-то рядом, ждет моего звонка. То есть, когда закончим… Заметив недоуменную мину у Алекса, раскрыл логистику: – В туннеле есть своя связь.

– Вот и чудненько, – обрадовался Алекс. И заключил: – Звони, пусть встречает, если отъехал куда. Снимаемся. В Каир.

– Как это? – изумился расплывчатых полномочий эскорт.

– Встреча намечалась на египетском отрезке туннеля, то есть, там, где мы стоим или поблизости. Кто там что напутал или баки заливал – мне до лампочки. Снимаемся, – конкретизировал суть претензии посланец Кремля.

– Алекс Владимирович, мне поручено: после прочтения вами инструкции обеспечить вашу явку на переговоры, других указаний не было, – возразил, как оказалось, не эскорт, а гарант протокола Костя.

Алекс то снисходительно поглядывал на гаранта протокола, то деланно вздыхал, будто сдерживая сарказм. Помотав головой, поманил Костю к себе. Заговорил полушепотом:

– Костя, ты газеты читаешь? Похоже, что нет. Так вот, просвещу я тебя: в первые дни войны Израиль использовал новейшую технологию по обрушению туннелей и, со слов мировых СМИ, нанес «метро» Хамаса невосполнимый ущерб. Это, не исключено, дезинформация, коей беззастенчиво торгуют в военное и не только время, но, скорее всего, правда. В любом случае, то, что такие разработки в Израиле ведутся, сомнений нет. Стало быть, Хамас нас сватает в подопытные кролики израильского оружия массового поражения под землей. От чего, по-моему, всякому здравомыслящему, задрав штаны, драпать не оглядываясь…

Обзор последних ноу-хау региона оборвал короткоствольный АКМ, невесть откуда взявшийся, который Угрюмый вперил в бок Алекса, и окрик на русском: «Давай-давай, впэрод!»

***

Сектор Газа, 18 мая 2021 г. 16.00

Алекса ослепила направленная на него лампа в загробном мраке помещения, где с его глаз сняли повязку (Угрюмый заставил их с Костей надеть повязки перед выходом из туннеля в Газе). Впившиеся в кисти наручники, тщательный обыск, два транспортных средства между пешим «метро» и объектом «момента истины», грохот взрывов, душераздирающие сирены и тычок в живот при попытке Косте нечто шепнуть.

По этой или иной причине их вскоре разделили, высадив Костю в километре-двух от пункта назначения, как Алексу подумалось, лаборатории очередного теста на профпригодность с нагрузкой пробы на фарт.

Жмурясь, Алекс норовил высмотреть, есть ли у источника света оператор или хотя бы смотритель, но не получалось. Вокруг – кромешная тьма, что неудивительно: в каждой новой войне, почему-то в Израиле именуемой операцией, Газа, точнее, ее администрация «ныряет» под землю.

Все же взбудораженный до обнажения плоти заложник-ветеран вскоре уловил едва различимое дыхание, но не по фронту, а где-то справа и, как показалось ему, колебание тени. Тотчас перенаправил все органы восприятия туда. Услышал на хлестнувшем наотмашь иврите с арабским акцентом:

– Будешь рассказывать или подтолкнуть?

Алекс хотел было спросить на иврите «О чем?», но прикусил язык, сообразив, что его израильские корни при раскладе, когда о договоренность с ядерной державой вытерли ноги, а на иммунитет парламентера облегчились, – точно тряпка для вошедшего в раж быка. Мгновение колебался, как отозваться – на английском или русском и… выдал на могучем (что так, что эдак): «На хер вы мне все сдались, братья и сестры…» И вновь осекся, оборвав прилагательные: «двоюродные и все подряд…»

Оно материализовалось в тень, двумя размашистыми шагами переместившуюся напротив, за стол с лампой. Поскрипев стулом, обозначилось, но только контурами – пучок света, обращенный на подопытного, бокового отражения не давал.

Алекс заерзал, не выдержав образовавшейся паузы, после зловещего пролога событие развития не имело; комендант момента сидел, не производя ни звука. Но вскоре Алекс уловил флюиды некоей активности у визави. Казалось Алексу, работу мысли, глубокой и основательной, но самое главное – без всплесков агрессии и злого умысла. Уверовав в предчувствие, размягчился. Пошел на опережение.

– Знаете, когда говорят пушки, психологические опыты – преступное расточительство. Гнобить же парламентера, пришедшего с миром, и вовсе слов не найти, – обратился к Тени по-английски многотиражный заложник.

– Давай, без понтов, коль мирить кого-то собрался, – предложил на иврите комендант, уточнив: – Твоя физиономия с биографией на десятках сайтов, житель Ашдода. Да и английский мой не для серьезного разговора. Так что иврит. Или забыл, запутавшись в своих резюме? Сколько их у тебя?