Яд ревности

Шантаж… Чем могут шантажировать Игоря? Какой-нибудь давний проступок, преступление? Не может быть, Игорь не мог совершить преступления, не мог! Он отзывчивый, человечный, добрый, он не мог сделать ничего дурного!

Стоп. Опять она произносит эти четыре слова! Отмотать назад!

Что она знает про Игоря? Только то, что он сам рассказывал про себя. Ну, еще то, что говорили его «друганы» Дима и Вован. А ведь они знают Игоря только с армейских времен. А вот Антон знаком с Игорем с детства, он может знать про него что-то такое, чего не знает ни она, Магда, ни «друганы»… Опять Антон…

Придется допустить, что в прошлом Игоря могут быть «темные пятна». Жизнь – сложная штука, и с человеком иногда случается то, о чем он не может сказать даже близкому человеку. И вот кто-то узнает об этом, и человек попадает в безвыходное положение. Он оказывается в чужой власти и вынужден играть по другим правилам. Похоже, на жизнь Игоря тоже легла чужая тень…

Он не хочет с ней встречаться, убежал от нее, когда она окликнула его возле его дома… Почему он не мог остановиться и все ей объяснить? Он был один, шел свободно… Может быть, они следят за ним, и он это знает? А может быть, встреча с ним опасна для нее, и избегая Магду, Игорь таким образом ее прикрывает? А знает ли он, что с ней происходит в последнее время?

Конечно нет, он не может знать, что ее пытаются убить, и не прийти к ней на помощь! Он порядочный, мужественный человек, он бывший десантник! Даже если он ее разлюбил… Разве помогать нужно только тем, кого любишь?.. Нет, не может быть…

Опять это «не может быть»! Она же обещала себе не произносить эти слова! Тогда придется допустить, что Игорь знает?..

Магда почувствовала странную тревогу. Какая-то неясная мысль стучалась в голову и все никак не могла пробиться. А когда она наконец оформилась, у нее кровь застыла в жилах, потому что это была страшная мысль.

Почему Игорь так странно отреагировал на ее звонок? Он как будто ушам своим не поверил. Почему? Что такого странного, что Магда вдруг ему позвонила?

Это могло произойти по одной-единственной причине: Игорь считал, что она никак не может ему позвонить. Потому что уже мертва… Он или знал, что ее должны убить, или это он сам… Не Антон, а Игорь, ее любимый человек…

Она сошла с ума? Может быть… Это простительно после двух покушений…

Нет… нет… Поверить в это – значит что-то непоправимо сломать в себе… Сломать и жить дальше как сломанная кукла… Нет! Этого не может быть, и все. Не мо-жет быть!

Ей надо увидеть Игоря, надо хоть что-нибудь понять, хоть в чем-то разобраться… Только вот как это сделать?..

Что-то ползало по лицу, шустро и щекотно перебирая тонюсенькими лапками. Он непроизвольно дернул щекой, и неведомое существо суетливо перебежало от носа к уху, цвиркнуло и улетело.

Сознание оживало, начинало воспринимать и контролировать сигналы, идущие от тела. Больно… холодно… сыро…

Болело в двух местах – в голове и в груди слева. Необходимо было открыть глаза и определить свое положение в пространстве и времени.

Глаза с трудом, но удалось открыть, боль в голове при этом усилилась. Перед глазами была мокрая трава, какие-то стебельки, прутики, мелкие цветочки… Он понял, что лежит лицом вниз, и начал осторожно шевелиться, собирая в кучу руки и ноги. Вернее, ноги и одну руку, правую. Левой двигать было нельзя, там жутко болело… Нужно поднять голову и осмотреться.

Встать удалось не сразу, он несколько раз падал лицом в траву. Включился слух, он стал слышать, как поют птицы, как шелестит листва, как сам он стонет от боли.

Наконец ему удалось сгруппироваться, встать на колени и выпрямиться. Сразу закружилась голова, к горлу подступила тошнота, но внутри было пусто и сухо, выташнивать было нечего, разве что собственные внутренности…

Стараясь не делать резких движений головой, он осторожно огляделся. Лес… Видимо, утро… Птичий гомон, время от времени звонкая быстрая дробь… Дятел… Кто он такой и как он здесь оказался?

Осторожно наклонив голову, он оглядел себя. Больничная пижама, отсыревшая от росы, грязная, порванная… Слева пижамная куртка задубела от засохшей крови. Вот почему так болит, тот человек стрелял в него…

Он сразу вспомнил, как очнулся в багажнике машины, долго трясся в нем, не понимая, что происходит, как машина остановилась, и незнакомый человек вытащил его и погнал в лес…

А до этого была больница, а то, что до нее, он по-прежнему не помнил…

Его начал бить тяжелый озноб. Внутри все горело от жажды. Он провел рукой по траве, но роса уже высохла, попытка пососать влажный рукав пижамы не принесла заметного облегчения…

Он попытался ползти, опираясь на одну руку, но потом все же поднялся на слабые, ватные ноги и пошел. Он не знал, куда он брел, спотыкаясь, падая на колени и снова поднимаясь. Вода… ну должна же где-то быть вода… хотя бы лужица, хотя бы влажная низинка…

Он брел и брел, а солнце поднималось все выше и грело все жарче, но его все равно бил озноб. Лес дышал на него пряными запахами трав, медовым ароматом цветов, сосновой смолой, грибной прелью… Не было только запаха воды…