Яд саламандры

Рэм резко отстраняется от губ девушки, впиваясь в ее лицо тяжелым взглядом. Замирает в ней, не двигаясь. Но видит только затуманенные страстью черные глаза и искусанные губы. Ифе смотрит пьяно и тянет его к себе, подаваясь бедрами навстречу. Целует в шею жадно, чуть втягивая кожу, ведет языком по гортани. Шепчет хрипло:

— Давай…пожалуйста…

И мысли вылетают из его головы, оставляя только тяжелый чувственный туман и ощущение пульсирующей обжигающей плоти, плотно обволакивающей член. Словно в небытие засасывает. С каждым толчком все глубже. Хочется потеряться навсегда в ней, несмотря ни на что. В мозгу лихорадочно стучит: " Я. Тебя. Тоже. Я. Тебя. Тоже". Все быстрее, сливаясь с ритмом движений в ней. И он целует девушку куда придется, лишь бы не выпалить это вслух. Ифе так податлива, ластится словно кошка. Это убивает. Ей так легко поверить. И в прошлый раз было легко…

Позвоночник прошивает острой волной спускающегося вниз экстаза, дыхание сбивается, выходя хриплым стоном. И семя толчками выливается в нее. Голова кружится, будто это в первый раз с ним. Ифе подрагивает всем телом, ритмично сжимая его внутри, так сладко. Пальчики перебирают его кудри. Шепчет что-то нежное, бездумно улыбаясь.

А Рэма трясет от противоречивых эмоций, рвущих нутро на части. Придушил бы ее. И готов ноги целовать от радости, что снова увидел, что она такая нежная сейчас, такая страстная. Пусть даже врет, плевать.

Подхватывает покрепче под ягодицы обмякшую на нем девушку и переносит на кровать. И почему они как дураки у стенки жались, одетые? Смешно. Но все мысли из головы вылетели, хотелось просто быстрее, сразу. Блаженство в глазах Ифе постепенно рассеивается, уступая место какой-то настороженности. Приподнялась на локтях и смотрит так, словно ждет от него сейчас чего-то. Чего?

Рэм вообще не понимал, что делать и что говорить. Лег рядом на кровать и уставился в потолок, пытаясь собраться с мыслями. Надо бы вернуться, там бал в честь него, вяло подумал про себя. Нехорошо вот так исчезать. Но и уходить от Ифе сил не было. А тащить ее на бал такую растрепанную…Покосился на взъерошенную девушку рядом, внимательно оглядывая. Прическа безнадежно испорчена, рукав платья надорван, лихорадочный румянец на щеках. И глаза с поволокой, шальные. Такие, что в голову одни непотребства лезут. Нет уж, пусть дома сидит.

Ифе закусывает губу, поймав его изучающий взгляд. Видно, что собирается с мыслями.

— Рэм… — ее голос дрожит, заставляя его тоже нервничать, — Рэм, я правду сказала…Сейчас.

Он прикрывает глаза и трет лицо. Не думал, что так сложно будет. Чувствует, как ее пронзительный взгляд сверлит висок.

— Что ты ждешь от меня, Иф? — наконец произносит устало, — Что я тебе поверю? Зачем тебе это вообще? Я и так никуда не денусь. Разве не понятно?

— Это пправда, — ее губы дрожат, а глаза моментально начинают блестеть, — Ты…даже…

Всхлипывает громко, а Рэму хочется под землю провалиться от нахлынувшего чувства беспомощности. Хочется что угодно пообещать, лишь бы не плакала. Только не это, черт! Нет сил смотреть. Может, на бал?

— Даже не спросил…что…былооо, — Ифе уже ревет по-настоящему, некрасиво, зато так искренне, — Хоть бы…спросииил…А тыыы….Даже…видеть…не хочеееешь! А яяя….

Громко шмыгает покрасневшим носом, размазывая льющиеся потоком слезы.

— Ну, все, — Рэм сдается, подскакивает и сгребает в охапку ревущую девушку, покачиваясь с ней, словно убаюкивает младенца. Чувствует, как рубашка стремительно промокает насквозь, как она подергивается всем телом при каждом всхлипе.

— Ну, конечно, не хотел видеть, — бормочет Родэн ей в макушку, — Я же знал, что даже строй ты из себя снежную королеву, я бы тебя уже через пять минут в каком-нибудь углу зажимал, слюни до колен пуская. В общем, так и произошло.

Ифе хрюкнула от подобной трактовки, наверно это был смешок. Рэм улыбнулся. Ну, уже лучше. Хрюканье он как-нибудь переживет. Но что-то подопечную опять затрясло.

— Я…так…скучалааа… — Ифе кусала губы и явно пыталась сдерживаться, но у нее плохо получалось, — Я думала…тебе….все…рааавно…

Ну что ты будешь делать. У Рэма было такое ощущение, что кто-то ему все внутренности выкручивает. Невозможно слушать этот горький плач. И жутко захотелось присоединиться.

— Я тоже…скучал… — произносит хрипло. Он никогда не думал, что в этом признается, но слова полились сами собой, подстегиваемые судорожными всхлипами, вибрацией расходящимися от прижатой к нему девушки по всему телу, — Знаешь, я ведь приходил к тебе ночью все это время. Пока ты спала.

Ифе замерла, моментально позабыв о своих горестях. Подняла на него влажные сверкающие глаза.

— Правда?

Господи, какой он идиот. Ну, зачем сказал. Это хуже, чем в любви признаться. Словно какой- то тихо помешанный. Впрочем, примерно так Рэм себя и ощущал. Не мог ничего поделать с собой. Хотелось просто увидеть. Иногда даже дотронуться. Он, и правда, психом стал с ней.

— Правда, — глухо произносит.

Ифе медленно отстраняется от Родэна, выпрямляет спину, чтобы глаза оказались на одном уровне, и громко всхлипывает, еще не успокоившись.