Ядерная осень

— У-у-я-я, — завопил уже 'дровосек'. Обернувшись на визг бесполого существа, он получил кистенем из ремня — в район левой брови. С залитым кровью лицом, с занесенным тесаком — он был похож на монстра из компьютерной игрушки. Егор и чувствовал себя героем какой-то бродилки. Сюрреализм происходящего сейчас, приправленный надерганными из чьего-то концепт-арта, колоритными фигурами персонажей, завитушками дымных колец, нанизывался на череду произошедшего с Егором, ранее.

'Лесоруб' с занесенным тесаком прыгнул на него. Как бы глядя на все это со стороны, будто в замедленном темпе slow motion, Егор поднырнул под правую руку нападавшего, немного выставив на пути двигающегося по инерции людоеда, правую ногу. Тот плюхнулся на брюхо подобно мешку с дерьмом. Тесак воткнулся в землю. Локтем Егор отбился от вьющейся сзади бесполой визгли, шагнул к тесаку, но тут же растянулся, ухваченный за ногу 'лесорубом. Они покатились по земле. Лапищи бугая сомкнулись у Егора на шее. В этом смертельном армрестлинге у него не было шансов. Перед глазами Егора, как поршень, вверх-вниз, ходил 'лесорубовский' кадык. Он чувствовал, что теряет силы. Собрав их остатки, он вцепился зубами в шею душителя.

— Хра-а-а…буль-буль, — 'лесоруб' отскочил, зажимая булькающую, рваную рану, лицо его стало стремительно синеть и завалившись на спину он задергался, засучил ногами. Егор рванулся к тесаку. Крик отползающего на четвереньках Васи, оборвал этот двуручный, хорошо наточенный, когда-то мирный инструмент, превращенный его хозяином в адское орудие убийства. Егор бросился бежать, оставив на прогалине два тела, с раскроенными головами. Бесполое Оно сделало ноги еще раньше.

Он не помнил, сколько времени он бежал, ломясь сквозь заросли папоротника и мелкий кустарник. Сосновый бор сменился березовой рощей и ивняком. Один раз, спотыкнувшись, он упал на четвереньки, и его взору открылась стайка собак, обгладывающих человеческие кости. Ближний к нему пес недовольно заворчал. Впрыснутая свежая порция адреналина стимулировала новое ускорение. В себя Егора привели брызги зеленой вонючей жижи, когда в скопившуюся на дне оврага воду плюхнулся камень, выскользнувший из-под его ног. Он обнаружил себя карабкающимся по песчаному склону, недалеко от устья небольшого ручейка, впадающего в заросший бурьяном овраг. Рухнув на колени, он припал к не очень чистому ручейку. Умылся. За затихающим стуком в ушах стали различимы далекие окрики преследователей. Да его не оставили в покое и где-то там, в глубине леса эти людоеды шли, перекликаясь друг с другом, по его следу.

Егор затравленно огляделся и что-то, в окружающем его лесу, показалось ему не обычным. Что-то было не так. Вдоль правого края оврага верхушки деревьев были словно срезаны гигантской бритвой. Он решил, что будет уходить в эту сторону по воде — на тот случай, если у преследователей окажутся собаки. Заодно и посмотрит, что это так побрило здешний лес, а потом, пройдя метров триста, свернет в чащу.

Перешагнув поваленную ель, Егор увидел то, что скрывали от него высокие деревья — на дне оврага лежал, сползший по песчаному склону, вертолет. Нос К-72 был немного притоплен. Из-под чуть задранного крыла выглядывали то ли ракеты, то ли бомбы и еще какое-то оружие, в котором он ничего не понимал. Подойдя ближе Егор увидел одного из пилотов. Шея его была неестественно вывернута, шлем разбит. Голоса преследователей слышались уже приблизительно с того места, где он спустился в овраг. Егор подскочил к трупу летчика, выхватил из кобуры 'Стечкина' и найдя место, где было по суше и одновременно хорошо просматривался поворот оврага, залег. Прицелившись, как учили на занятиях еще в школе, стал ждать. Из-за угла показалась процессия бомжатского вида, во главе которой шел коренастый дед в полушубке, а замыкающим было все тоже Оно. Из оружия у гнавшихся за ним людоедов была только какая-то берданка, которую нес на плече, идущий в впереди дед. В него первого Егор и решил стрелять. Прищурив глаз, он нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало. Он повертел в руках пистолет, обнаружив слева маленький рычажок. Нажал на него и снова прицелился.

— Тук-тук-тук — сказал 'Стечкин'.

Дед вскинул руки, уронил ружье и упал навзничь. И как доминошки, повалились еще четверо, жавшихся за дедом. Оно опять завизжало.

— Блин 'АВ' — автоматический огонь, — Егор, снова щелкнув рычажком, посмотрел на плоды рук своих. Из пятерых поднялись только трое и тут же, рассекая зеленую муть, подобно аквабайкам, рванули назад. Стрелять им вдогонку он не стал.