Ядовитый друг

– Божечки, – сказал Кай, откладывая шприц на полку с такой осторожностью, словно он был тикающей бомбой. – Как-то я на такой эффект не рассчитывал. Он что, умер?

– Кай? – прохрипел Саймон, не веря своим глазами. – Ты что тут… ты как…

– Мне Элоиза всё рассказала, – жизнерадостно отозвался тот. – Она, видимо, была с тобой, когда тебя поймал этот, – он подтолкнул лежащего в отключке Вадима ногой, – интересный человек.

Саймон уставился на него с раскрытым ртом, учащённо дыша.

– А остальные… они…

– Твои друзья-то? Не, я без них, – пожал плечами Кай. – Я думал их позвать, но на дворе ночь, и я решил, что одному мне будет быстрее. Да и дом этот особо не прячут. Элоиза его очень подробно описала, хотя такая мелкота! Ты как? – спросил он, глядя на Саймона. – Какой-то ты бледный, приятель.

– Вадим, мужчина, которого ты вырубил… он вколол мне яд синекольчатого осьминога, – прохрипел он. – Не могу… двигаться.

Встревоженная морщинка между бровей Кая разгладилась.

– А, ну тут всё просто, да? – Саймон непонимающе уставился на него, и он добавил: – Меня постоянно жалят всякие ядовитые штуки, мы же с Суюки из рифа не вылезаем. Так я просто превращаюсь в то, что меня ужалило, и всё, яд больше не страшен. Попробуй, – сказал он Саймону. – Будешь в полном порядке.

Значит, Кай действительно был Наследником. Это в целом не удивляло – Саймон знал, что Суюки что-то от них скрывает. Но последовать совету, пусть и хорошему, было сложно.

– Я не смогу превратиться, – выдавил Саймон. – Не могу двигаться.

– А зачем тебе двигаться? – со смешком спросил Кай. – Я как-то наткнулся на целую тучу морских змей – штук десять разных видов, и все они меня невзлюбили. Пока я превращался во всех, кто меня укусил, аж до дна спустился. Давай, давай, пробуй, – поторопил он. – А то выглядишь ты, прям скажем, не очень.

Хотелось ответить ему что-нибудь саркастичное, но Саймон сдержался. Ещё бы он выглядел хорошо – он же умирал!

Он был точно уверен, что не сможет превратиться, но всё же с трудом втянул в себя воздух и закрыл глаза. Какая разница; он был готов попробовать уже что угодно.

Синекольчатый осьминог. Так. Саймон сможет. У него нет выбора, потому что противоядия не существует, а врачи не помогут. Попросту не успеют – в тёмном подвале они с Каем были одни, и если Саймон не справится, то здесь всё и кончится.

Он представил Зика, крохотного жёлтого осьминожка, который покрывался яркими голубыми кольцами, когда чего-то боялся, и попробовал превратиться.

Тело не слушалось. Саймон попытался сказать об этом, но воздуха не хватило, а грудь сдавило. Вдохнуть тоже не получилось. Значит, вот он, конец – как только остатки кислорода закончатся, он потеряет сознание и никогда уже не проснётся.

«Превращайся. Превращайся!»

Саймон пытался снова и снова, хотя надежда угасала. Но он не мог погибнуть вот так – он не хотел, он отказывался. Нужно было превратиться. Нужно было…

И вдруг комната изменилась. Свет лампы над головой ослепил, а стол, полки и даже Кай увеличились до гигантских размеров. Воздуха всё ещё не хватало, но каждый удар осьминожьего сердца разгонял онемение. Нет, не сердца – сердец. Их было три, и они колотились в груди, пока он барахтался по столу, пытаясь справиться с восемью ожившими щупальцами.

Он снова мог двигаться.

– Шикарно! – воскликнул Кай, аплодируя особенно впечатляющему движению. – А теперь превращайся обратно, а то сейчас вырубишься. Что-то не вижу тут поблизости аквариума, а до океана идти далеко.

Приняв человеческий вид, Саймон жадно глотнул воздуха. Пыльного, спёртого – но никогда ещё он не был так сладок.

– Сработало, – прохрипел он и поспешно ощупал тело, проверяя, точно ли его отпустил паралич.

– Я же говорил, – ухмыльнулся Кай. – Хотя кирпичиков я наложил, если честно.

– Я вообще не понял, что ты сейчас сказал, – ответил Саймон, но улыбнулся так, что заболели губы. Правда, радость угасла, когда он попытался слезть со стола и чуть не наступил на Вадима. – Пойдём отсюда, пока он не очнулся.

– А он точно очнётся? – спросил Кай, легко пиная Вадима по ноге. – Я понятия не имею, что было в шприце.

– Неважно, главное, помогло, – ответил Саймон. Угрызений совести он не испытывал, да и сожалений тоже.

Мелькнула мысль, что нужно привести сюда Шарлотту. Но сначала – вытащить потенциальных Наследников с Лазурного острова.

Лазурный остров. Смертельная ловушка Вадима. В панике Саймон соскочил со стола и, пошатываясь, бросился к двери. Ноги подгибались, его трясло, но медлить было нельзя.

– Эй, ты куда собрался? – спросил Кай, нагоняя его. – Не спеши так пока, дружище, погоди.

– Нужно вернуться на остров, – сказал Саймон, взбираясь по лестнице. Нога соскользнула, и он поморщился, врезавшись коленом в ступень. – Вадим… он сказал, что всех там убьёт.

– А, ну да, – отозвался Кай, следуя за ним. – Я слышал. А он разве не блефовал?

– Сомневаюсь, что Вадим умеет блефовать, – мрачно ответил Саймон, выбираясь в гостиную. Сквозь грязные окна проникал тусклый утренний свет, и он остановился, дожидаясь, пока вылезет Кай. – Ты не видел, рядом есть стражники?