Ядовитый плющ

– Пришел вернуть вам ключ, – вежливо сказал я рыжей девушке, всовывая его в замочную скважину с внутренней стороны.

Каролина, очень прямая, прошла мимо меня. Я подождал, пока смолкнет шум ее шагов, и закрыл Дверь, не покидая своего места. Рыжая девушка смотрела на меня с большим интересом.

– Это для непосредственных признаний, лейтенант?

– Может быть, вы сможете ответить мне на несколько вопросов?

– Я отвечу «да» на все, что захотите. – Она улыбнулась. – Знаете, вы все-таки ЛИЧНОСТЬ! Так обращаться с Каролиной, как вы это сделали!.. Давно пора ее немного встряхнуть. Она стала на самом деле совершенно невыносимой!

– Как это?

У нее появилась манера презрительно смотреть на всех… А потом, она тратила столько денег, откуда они только у нее!

– Ее родители, вероятно, Очень богаты.

Нужно полагать, хотя Каролина никогда о них не говорила.

– Слишком горда?

– Я не знаю, – Она наморщила нос в усиленном размышлении. – Она никогда не говорила о себе. Только о цене, которую заплатила за драгоценности, или за платье, или за что-нибудь еще.

– Спасибо, – сказал я, открывая дверь. – Большое спасибо.

– Эй! Минутку! Я думала, что у вас есть вопросы ко мне.

– Не стоит задавать их: вы ответили на все. Кстати, сколько вам лет? Восемнадцать, да? Приходите повидать меня, когда вам будет двадцать два. И будьте до тех пор благоразумны.

– Но тогда я буду уже замужем!

– Вы придете вместе с вашим мужем. Почему бы и нет?

– Ах, нет! – – с дрожью ответила она, – Это будет слишком гадко.

Я вышел из комнаты и посмотрел на часы: без четверти три. Я не обедал, и было слишком рано для первого завтрака. Какая ночь!

Я вернулся в кабинет мисс Баннистер, плотно закрыл дверь и стал шарить в ящиках конторки. Через двенадцать минут нашел то, что искал: список учениц, имена и адреса их родителей. Что касается Каролины, то она была сиротой и жила у своей сестры в Нью-Йорке.

Я положил все на место и снова направился к Каролине. Постучал.

– Кто это?

– Виллер. Должен вернуть вам бриллиантовое колье.

– Ах, да! – произнесла она равнодушно. – Это может подождать до завтра.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Нам не о чем говорить, лейтенант, после такого грубого обращения, которое вы себе позволили!

– Я сожалею, милочка. Но я не хотел, чтобы вы подвергались опасности, и…

– Повторите это! – ее голос стал немного мягче.

– Я сказал, что не хотел…

– Нет, не это. С самого начала!

– Я сожалею, милочка…

Дверь отворилась, и Каролина встретила меня с улыбкой.

– Милочка! Вы назвали меня «милочка»! Может быть, я все же интересую лейтенанта?

– Это весьма возможно, – ответил я, закрыв дверь ударом ноги.

Секундой позже мы нежно обнимались. Это могло бы долго продолжаться, если бы не. судорога в моей ноге. Я осторожно освободился и вынул из кармана колье. Она лениво протянула руку, и камешки упали в ее ладошку.

– Это, вероятно, стоит целое состояние, – небрежно заметил я.

– Пф! – произнесла она еще более небрежно и пожала плечами, – Две или три тысячи, я полагаю.

– Я вижу, что не смогу выдержать конкуренцию с моим лейтенантским жалованьем, – улыбаясь, проговорил я.

– Не говорите глупостей, Эл! Вы прекрасно знаете, что это не подарок поклонника.

Она пошла открывать дверцу шкафа.

– Что хотели бы выпить?

Я уставился на батарею бутылок.

– Не убеждайте меня, что ученицам разрешено превращать свои комнаты в пивное заведение!

– Фактически я единственная. Это своего рода уступка моему возрасту: мне двадцать два года, Эл!

Я закурил сигарету.

– Тогда это будет скотч. И с водой, пожалуйста.

– Будьте спокойны. Низ шкафа – холодильник, и у меня есть лед.

Она наполнила два стакана.

– Давайте сядем на диван, это более интимно.

Я послушался. Она села рядом со мной и протянула стакан.

– За наше более близкое знакомство! – сказала она, сделав глоток.

– Я тоже за это!

Она прижалась ко мне с такой силой, что мы оба стали похожи на сиамских близнецов.

– Скажите мне, Эл, вы потешались над публикой, объявляя мистера Пиерса убийцей? Если бы это было правдой, вы бы уже ушли.

– Каролина на самом деле очень сообразительна. Безусловно, это была неправда. Я хотел успокоить настоящего убийцу и заставить его совершить ошибку или действовать неосторожно, что практикуется во всех полицейских романах.

– И это вам удалось?

– Вот неприятность: я ничего не знаю. Мне известно только то, что я провел бессонную ночь.

– Может быть, вы не станете о ней сожалеть, – сказала она с многообещающим взглядом.

– Это было бы замечательно, – признался я, – но не могу отделаться от чувства ревности, оно отравляет мое существование.

Ее глаза заблестели.

– Вы… ревнуете? И к кому?

– К парню, который подарил вам это колье.

Она стала смеяться.

– Вы можете успокоить свою ревность, мой дорогой. Парень-это папа.

– Такой вариант мне больше нравится, – с облегчением проговорил я. –. А по какому случаю? В ваши двадцать два года?

– О нет! По правде говоря, он мне дал его на прошлой неделе, и только потому, что ему захотелось сделать мне подарок. Он всегда, когда видит меня, делает подарки.

Я опорожнил свой стакан, не спуская с нее глаз.

– А где он прячет свои крылья?