Яичница из гангстеров

Я рассмотрел их. В общем, это было то, что нужно: круглая роговая оправа, очень простая, и только в середине торчал кверху, примерно на четверть дюйма, маленький рычажок: стоило пошевелить его, и крошечные стеклоочистители начинали двигаться по линзам из стороны в сторону, по принципу автомобильного «дворника». Я дал Генри еще один доллар и получил разрешение позвонить по его телефону.

Один из моих друзей, по имени Смит, заканчивал курс бухгалтерского дела в колледже Вудбери. Когда-то я уступил ему последнюю — пятую — часть своих запасов бурбона и считал, что он у меня в долгу. После того, как я объяснился по меньшей мере с девятью работниками колледжа, которые пытались внушить мне, что во время занятий никого из учащихся к телефону не вызывают, так как это нарушает установленные правила, его все-таки позвали. Я потратил пять или шесть минут, чтобы получить от него нужную мне информацию, и должен был повторить сказанное им три раза для уточнения некоторых деталей, но в конце концов я решил, что этого мне достаточно. Он сказал мне также, что бурбон уже весь вышел. Это замечание я полностью игнорировал.

Джонсон-Кэш Кампани помещалась примерно посередине между Седьмой и Восьмой, на Филерта. Я постоял перед широкими стеклянными дверьми и полюбовался своим отражением. По пути я заехал домой, захватил портфель, набитый газетами, и сменил голубой габардиновый костюм на солидный черный, который я надевал последний раз, идя на похороны, с унылым черным галстуком и черными туфлями, и надел свою единственную шляпу, темную, потрепанную, с приподнятым сбоку полем, с которого я когда-то сорвал желто-красное перо. Шляпа закрывала изувеченный кончик моего левого уха и торчащие ежиком, светлые волосы. Вот нос свой я уже никак не мог замаскировать.

Даже в роговых очках я все равно оставался Шеллом Скоттом, частным следователем. Я не мог бы обмануть никого из тех, кто меня знал. Но по крайней мере никто не сможет сказать, что видел крупного блондина в хорошо сшитом голубом костюме с ярким галстуком. В моем облике появился даже какой-то налет учености.

Я толкнул широкие двери и вошел. Прямо против входа, за столом с пишущей машинкой, сидела, заткнув за ухо карандаш, самоуверенная секретарша. За ее спиной, по обе стороны большой комнаты, стояло еще по шесть столов, а в задней стене было три двери с застекленной половиной, на которых золочеными буквами были выведены какие-то надписи. Я не мог различить, что именно было написано, но вообразил, что на одной наверно написано «Мистер Эдвард Кэш, президент» или что-нибудь в этом роде. Две большие двери справа от меня вели во внутренние помещения, в которых, по моему предположению, разместились склады.

Зажав под мышкой портфель, я направился к самоуверенной секретарше. Шляпы я не снял. Я откашлялся и поправил очки.

— Могу я видеть мистера Кэша? — спросил я.

Она подняла глаза и машинально улыбнулась.

— Мистера Кэша сейчас нет, сэр, — сказала она. — Не могу ли я чем-нибудь помочь?

— Ах, как досадно. Я был уверен, что застану мистера Кэша. Впрочем, думаю, это не имеет большого значения. С вашей помощью я могу начать работу и без него. — Я благосклонно ей улыбнулся.

На ее лице появилась было ответная улыбка, но тут же она недоуменно наморщила лоб.

— А? — произнесла она неучтиво, потом, спохватившись: — Извините? Я не совсем понимаю. Какую работу?

— Ревизию баланса и отчетности, — сказал я. — Я — мистер Беннет.

Видя, что она продолжает хмуриться, я сказал (как будто это что-то объясняло):

— Бухгалтер-ревизор, мистер Беннет.

— Но я не знаю ни о какой ревизии. — Девушка была смущена и озадачена.

Я сказал, как бы потеряв терпение:

— Может быть, барышня, вы направите меня к кому-нибудь, кто замещает мистера Кэша в его отсутствие? — Я взглянул на свои часы: — Право же, я не могу ждать.

Она сжала губы, быстро встала и глубоко втянула воздух, будто собираясь надуть по меньшей мере два воздушных шара. Я вовремя подавил усмешку — она бы совершенно не вязалась с моим персонажем.

— Идите за мной, — резко сказала она.

Я с удовольствием за нею последовал. Она провела меня по центральному проходу между столами в кабинет слева и представила меня мистеру Мэтьюзу, низенькому человеку с брюшком и беспорядочно растущими усами, повернулась на каблучках и удалилась.

Мистер Мэтьюз поднялся из-за стола и протянул мне руку. Я пожал ее и сказал:

— Мистер Мэтьюз, эта молодая леди не поняла, что предстоит ревизия отчетности, поэтому, естественно, я попросил ее провести меня к заместителю мистера Кэша. Я потерял уже много времени, а я надеялся закончить, самое позднее, ко вторнику. Вам это, конечно, понятно?

Ему не было понятно. После двух или трех минут, в течение которых он ничего не понимал, я изобразил на лице скорбь и сказал несколько холодно:

— Мистер Мэтьюз, если вы сейчас позвоните мистеру Кэшу, он, я уверен, объяснит вам, почему вас не уведомили о предстоящей ревизии.

Я сел в кресло у стола, обнимая свой, набитый газетами, портфель. Он явно колебался, и я добавил, переведя дух и скрестив пальцы: