Яик - светлая река

- А вы по какому делу пришли, господин хорунжий? Как я о вас скажу папе? - Девушка сделала шаг к нему, невольно показав, что неожиданный гость заинтересовал ее. - Сказать, что заходил офицер-казах... Один из храбрых, мужественных джигитов?

- Скажи, красавица, что Мамбет заходил. Твой отец... Твой отец вместе с подлецом Кирилловым меня преследуют. Если не успокоятся, предупреждаю добром не кончится...

- Мамбет!.. Вы тот самый Мамбет, который подполковника Кириллова...

На лице девушки появились и восхищение, и удивление - тонкие, черные брови вскинулись, глаза блеснули огоньком, а родинка обозначилась еще ясней.

- В городе только и рассказов о том, как вы потешались над Кирилловым. Ольга-ханум говорит: "Так ему, хвастуну, и надо". Здорово вы его, Мамбет-ага, по рукам и ногам связали, как барана для жертвоприношения! Скажите, умоляю вас, как вам это удалось? Хочу непременно из ваших уст слышать. Садитесь, Мамбет-ага! Вы точно Хакан-батыр* нашего времени! Ну, садитесь же, присядьте!

______________

* Хакан-батыр - герой древних сказаний.

Девушка потянула его за рукав. Она и не подумала о том, что этот человек может то же самое, если не похуже, сделать и с ее отцом.

- ...Апыр-ай, ужас! Жуть! Никто бы на это не решился... Только вам... только такому богатырю, как вы... могло прийти такое в голову! Связать казачьего офицера, как ягненка, нет, это невиданная, неслыханная дерзость! Казака, главу войска, начальника штаба, подполковника!! Ужас!

Мамбет немного помолчал, потом снова глухо, как из-под земли, протянул:

- Нет, красавица, я не сказки сказывать сюда пришел... Я приехал рассчитаться с Кирилловым. Но если твой отец вместе с этим пройдохой не оставят меня в покое, то и ему перепадет...

Мамбет, не договорив, решительно направился к двери.

- Нет, Мамбет-ага, вы все-таки расскажите!.. Ну ладно, если сейчас не хотите, расскажете в следующий раз. Приходите, Мамбет-ага, завтра. Придете?

Мамбет не обернулся, переступая через порог, покачал головой.

Девушка застыла на месте, проводив взглядом Мамбета: ей были непонятны и неожиданный приезд, и странные его слова. С тем же удивлением на лице она кинулась в другую комнату к татарке-служанке.

- Вы видали когда-нибудь Мамбета? Того самого, который связал подполковника Кириллова? - воскликнула она возбужденно.

- Нет. Что это за Мамбет такой?

- Неужто не слыхали, тетя? Мамбет! Бесстрашный Мамбет! Громадина Мамбет! Только что вышел отсюда. Наверное, еще во дворе.

Девушка схватила служанку за руку и потащила ее к выходу. Но на улице уже было темно, ничего нельзя было разглядеть вокруг, лишь донесся удаляющийся конский топот.

- Он еще к нам придет, тетя. Такие люди ничего не боятся. Только я скажу папе, чтобы он не трогал Мамбета, и он не тронет. Нельзя же из-за какого-то Кириллова судить такого смельчака хорунжего, - как бы утешая себя и служанку, говорила девушка.

Но служанка не проявила интереса к пришельцу, ей было все равно.

- Придет - посмотрим, - равнодушно сказала она.

А через полчаса вернулся домой полковник Арун и, выслушав рассказ дочери, ужаснулся. Стараясь ничем не выдать смятения, он велел дочери ложиться спать и вызвал к себе дежурного офицера.

- Он что-то задумал. Немедленно отправьтесь к Кириллову. Возьмите с собой двоих-троих солдат и зорко следите за домом. Возможно, там и задержите смутьяна. Предупредите тюремную охрану, пусть смотрят в оба, от Мамбета всего можно ожидать. Если что, действуйте быстро и решительно! распорядился Арун.

Мамбет немедленно приступил к осуществлению своего плана. Первым делом он решил вывести товарищей из казармы. Из дома Аруна он сразу направился к казарме в северной части города.

Мамбет вошел в казарму, где только что объявили отбой, и приказал дневальному:

- Разбуди Ажигали и Жапалака! Да поживей, чего заморгал, не узнаешь, что ли?

- Сейчас, Мамбет-ага. Сейчас Жапалака разбужу, а Ажигали в конюшне, дежурит, - забормотал дневальный, услужливо направляясь в угол казармы.

Дневальный, конечно, не знал, что задумал Мамбет, хотя краешком уха слышал о вчерашнем событии. Он бы не осмелился возразить необузданному забияке.

- Жапалак, Мамбет-ага приехал! Проснись, Жапалак! - затормошил дневальный спящего в углу парня.

Тот быстро проснулся, вскочил.

- А? Что? Где Маке? Когда приехал? - закрутился он волчком.

Жапалак лежал под серым суконным одеялом одетый и обутый, словно заранее подготовился к тревоге. Он кинулся к выходу, но дневальный все же успел раньше его.

- Разбудил, Мамбет-ага! Вот! - радостно доложил он. - Ажигали в конюшне, Маке. Нас двоих достаточно?

- Недостаточно, - буркнул Мамбет. - Подними жаугаштинца и букейца, жиена своего и растяпу рыжего. Чтоб с оружием были. Я буду ждать у Ажигали.

Мамбет не стал объяснять подробности. Кроме нескольких солдат в углу Жапалака, никто не поднял головы: после утомительных дневных учений аульные джигиты с непривычки спали ночь как убитые. А те, что проснулись, увидев Мамбета, недоуменно перекинулись спросонья:

- А говорили, что сбежал.

- Куда ему бежать-то? Вернулся, значит...