Яик - светлая река

- Старший командир чрезвычайного отряда, господин войсковой старшина! Прапорщика Аманбаева нет на квартире, не оказалось его и в домах, отведенных для юнкеров. Жду ваших приказаний, - доложил он.

Азмуратов поставил стакан на подоконник, оглядел молодого юнкера и совсем некстати спросил:

- Ты по собственному желанию пошел с нами или тебя увлекла всеобщая суматоха?

- Так точно: по собственному желанию, господин войсковой старшина! выпалил Жанкожа.

- Сколько тебе лет?

- Семнадцать, господин войсковой старшина!

Старшине стало жаль, что безусый малый ни за что погибнет в предстоящей схватке (а что будет дикая рубка, Азмуратов не сомневался). Он долго испытующе глядел на Жанкожу и сказал решительно:

- С этой минуты будешь моим вестовым. Все, что видишь, о чем услышишь, - немедленно докладывай мне.

- Есть, господин войсковой старшина, докладывать, о чем услышу! звякнув шпорами, отчеканил Жанкожа.

А тот офицер, что приказал найти прапорщика хоть под землей, сам отправился на поиски Сальмена. Он сделал себе перевязку заново, и теперь бинты скрывали пол-лица. Низко опустив на лоб мохнатую, из хорошо отделанной шкурки шапку, он углем подвел круги под глазами, приподнял воротник и стал совершенно неузнаваемым. Он прошел мимо домов, где остановились юнкера, и направился к зимовью, где вчера расположились дружинники.

Тяжелые тучи плотно обложили небо. Было хмуро и зябко; казалось, вот-вот посыплется снежная крупа. Но в маленьком ауле вдоль оврага было оживленно: в затишье приземистых, неказистых домиков, возле загонов и скирд сена толпились кони. И дети, и озабоченные хозяева, и дружинники, лишенные покоя, невольно жались к домам, к теплу.

Из низеньких, скособоченных труб лениво тянулся к студеному небу жиденький кизячный дымок.

С первого взгляда казалось, что на зимовье остались лишь кони, но вскоре офицер заметил, что за углами домов и сараев то здесь, то там притаились дружинники. Навстречу офицеру вышел рослый, смуглый джигит.

- Кого вам нужно? - спросил он.

- Вы не видели, случайно, нашего прапорщика? - спросил офицер, глядя из-под повязки, точно фазан из-за колючего тростника.

- Тот самый, что был вчера у нас? - уточнил джигит. - Он недавно прошел вон к тому дому с двумя трубами. Там остановился наш сотник.

Не сказав больше ни слова, офицер зашагал к указанному дому. Он спешил.

За домом тянулась невысокая изгородь. За изгородью виднелась овчарня без крыши, стенки ее были сплетены из крупного тала; одной стороной она примыкала к зимовью. В просторном дворе, позванивая удилами, стояли кони.

Офицер хотел зайти во двор, но вдруг как вкопанный остановился: он услышал негромкий говор за углом дома. "Что делать, если кто-нибудь из этих мерзавцев узнает меня?" - подумал офицер. Опытного сыщика сдерживало чувство осторожности, а с другой стороны, подталкивало любопытство: "Иди! Узнай, о чем говорят!"

Офицер этот был Айтгали Аблаев.

Разгадав и внутренне одобрив коварный план Азмуратова, этот верный слуга полковника Аруна не жалел сил для его осуществления. "Ни один дружинник не должен знать, что я среди юнкеров. Если провалится план Азмуратова, он во всем обвинит меня", - рассуждал Аблаев. Еще в Уиле, перед тем как отправиться в дорогу, он обвязал себе голову. На то была причина: когда дружинники свалили его, чтобы связать, Аблаев ударился лбом и содрал кожу.

Аблаев наконец решился, подошел к двери, но услышал за ней чьи-то быстрые шаги. Он резво отпрянул, завернул за угол и пошел невозмутимой походкой, будто случайный прохожий. Тот, кто вышел из дома, пошел в обратную сторону; по быстрым, легким шагам офицер догадался, что вышла женщина. Аблаев незаметно оглянулся и безошибочно узнал ее: стройный, высокий стан, свободная, горделивая походка, обута в красные сафьяновые сапожки... Аблаев остолбенел, видя, как Мукарама стремительно шла кому-то навстречу.

- Сальмен!.. Жунусов! - донесся ее голос. - Почему вы не сказали?..

Аблаев выглянул из-за угла и увидел, как девушка горячо обняла Сальмена.

- Значит, к Хакиму едешь в Уральск?! Молодчина! - воскликнул Сальмен, одобрительно погладив плечо девушки.

- Теперь вместе поедем. Мне Жунусов сказал о вас, - проговорила Мукарама, глядя на стоящего рядом Нурыма.

- Иди в дом, замерзнешь, Мукарама. Я скоро вернусь. Поговорить есть о чем, только не здесь.

Аблаев по задворкам побежал к Азмуратову. "Предатель!" - шипел Аблаев, задыхаясь от ярости.

Сальмен не догадывался, что кто-то следит за ним, но беспокоился, что Азмуратов станет искать его.

Едва Мукарама отошла, Сальмен сказал Нурыму:

- Мне надо поговорить с вашими руководителями. Где они остановились?

Нурым показал дом, где остановился Жоламанов. Сальмен кивнул и, бросив: "Я скоро приду", неторопливой походкой пошел на свою квартиру. "Нет, не для того мы учились, чтобы убивать добродушных детей степи. Наоборот, мы должны бороться за их будущее. Почему я не подумал об этом раньше? По глупости отправился в этот поход. Дай бог в будущем стать умнее..." - думал он.

На квартире Сальмен умылся, причесался, и тут к нему прибежал встревоженный Жанкожа.