Яйцо Пинхоу (ЛП)

– Это новый звук, – заметила Милли. – Что бы он ни значил, ты должен вернуться, грифон.

– Нет… подождите, – сказал Кот. – Думаю, это его имя. Тебя зовут Кларч, грифон?

Грифон поднял к нему лицо. Он определенно улыбался.

– Кларч, – счастливо заявил он.

– Мистер Вастион говорил, они сами себя называют, – произнесла Милли, – но мне в голову не приходило, что это значит, что они разговаривают. Что ж, Кларч, это действует в обе стороны. Если можешь говорить, значит, можешь и понимать. Немедленно отправляйся со мной в дом и закончи завтрак. Сейчас же.

Грифон издал негромкий звук, похожий на: «Ага», – и послушно последовал за Милли на кухню. «Так-так!» – подумал Кот.

– Это существо… откуда оно взялось? – спросил Джосс с крайне ошарашенным видом.

– Девочка по имени Марианна дала мне яйцо, из которого он вылупился, – ответил Кот.

– Марианна? Марианна Пинхоу?

Кот кивнул.

– Что ж, полагаю, в каком-то смысле у нее было на это право, – с сомнением произнес Джосс. – Но лучше не давай этому существу попадаться на глаза мистеру Фарли. Он просто взъярится.

Кот не мог понять, почему вид малыша грифона разозлит мистера Фарли, но был уверен, что Джосс знает. В любом случае, мистера Фарли, похоже, злило всё.

Глава 13

Марианна перехватила дядю Чарльза, когда тот шел домой из Лесного Дома, но он отказался верить, что Бабка могла совершить что-то плохое.

– Ты слишком мала, чтобы понять, цыпленок, – засмеялся он. – Никто из нас, Пинхоу, не сделал бы подобного. Мы работаем с Фарли.

Это ясно показало, что никто ей не поверит, но Марианна продолжала пытаться заставить хоть кого-нибудь понять про Бабку. Почти все, с кем она разговаривала в течение следующих нескольких дней, заявляли:

– Бабка не стала бы такого делать! – и отказывались обсуждать дальше.

Дядя Артур похлопал Марианну по голове и вручил пакет шкварок для Чудика.

– Она была хорошей матерью мне и хорошей Бабкой всем нам. Ты не знала ее в расцвете сил.

Марианна задумалась над этим. Она предположила, что женщина, у которой семь сыновей, должна быть хорошей матерью, но всё равно пошла спросить маму.

– Хорошая мать! – ответила та. – С чего ты взяла? Когда мне было столько лет, сколько тебе, моя мать и ее подруги постоянно подыскивали поношенную одежду для твоего отца и его братьев, иначе им пришлось бы бегать в лохмотьях. Она говорила, мальчики слишком боялись Бабку, чтобы сообщать ей, когда вырастали из своих вещей.

– Но разве Бабка не видела, какая у них одежда? – спросила Марианна.

– Я ни разу такого не замечала. Она предоставляла папе заботиться о младших.

Но мама никогда не любила Бабку, подумала Марианна, пытаясь быть беспристрастной. Дядя Артур действительно верил в свои слова. Однако дядя Артур во многом походил на папу – всегда верил в лучшее во всех. Мама фыркала каждый раз, когда папа говорил что-то доброе и уважительное о Бабке, и называла это «переписыванием истории». Так где же лежала истина? Где-то посередине? Марианна вздохнула. Факт состоял в том, что никто – даже мама – не собирался верить, что Бабка наслала на Фарли нашествие лягушек или… Марианна остановилась на лестнице по пути в свою комнату, куда шла продолжить историю про принцессу Айрин.

«О, небо! – подумала она. – А что, если были не только лягушки!»

Она развернулась и пошла обратно вниз.

– Я только в Лощину и обратно! – крикнула она маме и направилась прямиком поговорить с тетей Дайной.

Проходя мимо почты, Марианна с радостью увидела, что некоторые из людей дяди Саймона теперь занимаются разрушенной стеной. Они работали с той обманчивой медлительностью, с какой обладающие магией рабочие обычно делают подобные вещи, и стена была уже по пояс. Так что ремонт в Лесном Доме, вероятно, был почти закончен – с той же обманчивой магической скоростью.

И вот пример того, как никто не верит ни малейшему злу о Бабке, подумала Марианна. Бабка разрушила почтовую стену. Но все относились к этому как к несчастному случаю или стихийному бедствию.

Марианна уже совсем собралась зайти на почту. Тетя Джой ей поверит. Но тетя Джой всегда верила в худшее во всех. И, что еще важнее, никто не верил тете Джой. И Марианна продолжила путь по аллее к Лощине. В живой изгороди по-прежнему прыгало несколько зачарованных лягушек. Невозможно было выловить всех до единой.

По всему квадратному белокожему лицу тети Дайны разлилось удивление, когда Марианна сказала, что хочет поговорить с ней, а не с Бабкой. Но она провела ее в маленькую темную кухню, где весь стол был заставлен плетеными подносами со свежеприготовленными королевскими кексами[3]. Тетя Дайна отодвинула их в сторону, сказав, чтобы Марианна ела, сколько хочет, и сделала обеим по чашке кофе.

– Ну вот, дорогая. В чем дело?

Марианна решила приступать осторожно. Втянув чудесный запах свежего кекса, она сказала:

– Бабка в последнее время колдует вообще?

– Зачем тебе это, дорогая? – тетя Дайна посмотрела с недоумением и легким беспокойством.