Яйцо Пинхоу (ЛП)

Он так властно поманил Марианну, что она нервно вышла из-под арки и обнаружила, что большая делянка стала почти такой, как она помнила со времен Деда: низкие подушки растений по краям, высокие долговязые – ближе к середине, а между ними – среднего размера. Каждое было заботливо расположено на солнце или в тени, соответственно их нужде, и каждое в подходящей ему почве разных цветов. От пряных дуновений у Марианны заболело горло, когда она вспомнила старого Деда.

Она с улыбкой опустила взгляд на мистера Адамса. Она была гораздо выше него.

– Вы сделали их почти такими, какими они должны быть, мистер Адамс. Это чудесно.

– Я делаю это ради собственного удовольствия, – сказал он. – И чтобы быть достойным принцессы Айрин.

В крайнем удивлении Марианна воскликнула:

– Я тоже ее так называю!

Кот медленно ехал вдоль русла реки, и Сиракуз вальсировал и подпрыгивал, желая двигаться быстрее. Даже после скачки по выгону перед выездом Сиракузу было скучно идти шагом.

Они шли тем же путем, что текла река, и Кот твердо держал это в памяти. Вода уже дважды пыталась обмануть его, делая вид, будто течет в другую сторону. Прошлой весной, когда мистер Сондерс учил его, как пользоваться колдовским зрением, Коту было скучно. Это казалось таким очевидным. Теперь он был рад этим урокам. Уроки состояли не столько в том, как видеть вещи настоящими, когда они зачарованы – Кот мог это сделать, стоя на голове, – сколько в том, как продолжать их видеть, когда другие чары пытаются тебя отвлечь. Мистер Сондерс, будучи проницательным и суровым учителем, придумывал дюжину жестоких способов отвлечь Кота, когда тот смотрел. Кот ненавидел эти уроки. Но теперь они окупались.

Кот твердо держал реку колдовским зрением, ни разу не позволив ей отклониться, и совсем не смотрел на окружающую лощину. Теперь, будучи предупрежден, он чувствовал, как она кружится водоворотом, пытаясь внушить, будто он едет не туда.

Благодаря Сиракузу он мог уделять внимание лощине, обоняя ее, вместо того чтобы смотреть. Запахи воды, камышей, ив, и высокие луга сильно изменились за короткое время, что прошло с тех пор, когда он в последний раз был здесь с Джоссом. Пряность стала более влажной, грустной и дымной и пахла летом, уступающим место осени. Кот сам удивился своей мысли, что год – очень короткое время. Вещи менялись так быстро. «Глупо, – подумал он, почти отвлекшись, – ведь за год можно так много сделать».

Внезапно прямо перед ними на тропе возник мистер Фарли.

Он появился так резко и неожиданно – и так солидно, – что Сиракуз, испугавшись, попытался встать на дыбы. Последовало несколько напряженных секунд, когда Кот чуть не упал, а задние копыта Сиракуза сошли с тропы и захлюпали в камышах. Кот сумел удержать себя в седле, а Сиракуза – на прямой дороге, но только с помощью неистовой магии и таких чар, о которых он даже не подозревал, что знает их. Мистер Фарли саркастично наблюдал за его усилиями.

– Я велел тебе не приходить сюда, – сказал он, как только передние копыта Сиракуза снова оказались на земле.

Кот разозлился. Для него это был необычный опыт. До сих пор, когда случалось что-то, что разозлило бы других людей, Кот чувствовал себя только сбитым с толку. Но теперь он смотрел прямо в бледные глаза мистера Фарли и с удивлением обнаружил, что его переполняет настоящая ярость. Этот человек мог навредить Сиракузу.

– Это общественная ездовая дорога, – заметил он. – Вы не имеете права приказывать мне не пользоваться ею.

– Тогда воспользуйся ею, чтобы отправиться домой, – велел мистер Фарли, – и я не стану разворачивать тебя.

– Но я не хочу возвращаться, – стиснув зубы, ответил Кот. – Как вы собираетесь остановить меня?

– С помощью веса всего графства, – заявил мистер Фарли. – Я ношу его с собой, мальчик.

Кот понял, это действительно так – каким-то странным образом. Хотя Сиракуз бил копытами и заворачивал вбок, крайне встревоженный магией, которую использовал Кот, Коту удалось толкнуть немного силы в сторону мистера Фарли. Он встретил сопротивление, которое чувствовалось старым, как гранит, и узловатым и нечеловеческим, как оцепеневшее и превратившееся в камень дерево. Каменистые корни мистера Фарли, казалось, закручивались и впивались в землю на мили вокруг.

Кот откинулся в седле, думая, что делать. Он не собирался покорно возвращаться в Замок только потому, что ему велел пытающийся запугать его глава магии с ружьем.

– Почему вы не хотите, чтобы я ездил этим путем? – спросил он.

Странные бледные глаза мистера Фарли сверкнули на него из-под кустистых бровей.

– Потому что ты портишь мои приготовления. У тебя нет истинной веры. Ты посягаешь, топчешь и снимаешь покрывало с того, что должно быть скрыто. Ты пытаешься освободить то, что должно быть надежно заключено.

Звучало, как нечто религиозное. Кот наклонился вперед, чтобы похлопать Сиракуза по вскинутой голове, и задумался, как сказать, что он ничего такого не делал. Что касается приготовлений мистера Фарли, следовало организовать их как-нибудь иначе! Люди должны иметь возможность ездить, где хотят.