Якутские мифы - Саха θс-номохторо

Суор Уола занемог в предсмертной болезни. Перед смертью он сказал такое завещание: «Я такой человек, что имею кровное родство с Хара Суорун тойоном, предназначение от вселенной, направление от призрачной страны. Поэтому нельзя меня похоронить как простого человека. Снарядите меня так: выройте яму глубиной в печатную сажень. При этом, однако, голова и руки мои должны находиться над землей. Так сделайте гроб мой. Вложите в руки бубен и колотушку так, как будто я сидя ударяю в бубен. Если не так похороните, то неладно будет вам. Жалея меня, должны будете оплакивать трое суток», — сказал он. После этого он, изменившись в лице, побледнев, вдруг глубоко вздохнул и стал безжизненным. После смерти его похоронили как он завещал[185].

Со слов Егора Васильева, 80 лет. Записал ученик Угулятской школы С. Е. Васильев 22 марта 1939 г., Тылгынинский наслег Вилюйского района [ИПРЯ, ч. 2, с. 299–301].

180. Шаман Саргыл

В глубокой древности, еще до строительства Зашиверска, появилась оспа. Тогда шаман Саргыл всю родню целиком спрятал своими шаманскими чарами. Сам готовился бодаться с быком оспы в местности Ойуусардаах.

Духа оспы он встретил около Ойуусардааха. Когда, встретившись, стали бодаться, сначала оказались равными.

Дух оспы не стал вторично бодаться. Вернулся обратно.

Затем шаман Саргыл на горе Кэлээдин на духа оспы насторожил самострел[186], у которого колышек для силка находится на горе Ынгыыр Таас. Шаман Саргыл сказал: «Если кто и мог бы разрялить этот самострел, то только дух оспы, да он заробеет. А лучше меня шамана не родится, пока земля и небо не изменятся».

Шаман Турангныыр видел, говорят, этот самострел.

Со слов Григория Солдатова. Записал Г.М. Васильев 9 августа 1944 г., с. Крест-Майор [ИПРЯ, ч. 2, с. 302].

181. Уничтожение шаманками хоринцев

Рассказывают, что в далекую старину жило племя хоро. Их было бесчисленное множество. Другие племена язык хоринцев не могли понимать.

В ту пору жил один шаман Уолчааны с тремя дочерьми. Однажды к нему прибыли хоринцы и посватались к одной из его дочерей. Старик был согласен на брак, но дочь ни за что не хотела выходить замуж.

Однажды этот шаман пошел погостить к соседям и принес в качестве гостинца для домочадцев два ребра конины. Дочь сварила мясо. Сам старик, сидя перед камельком, грелся и задремал. Объятый дремотой, он стал было падать, но вовремя проснулся и сказал:

«Во сне я провидел, что все мы, не успевши вкусить сваренное мясо, погибнем и улетучимся с этим пламенем».

Едва он успел высказать это, как вдруг через трубу юрты какие-то люди стали бросать горящее сено. Старик тотчас же вскочил и, схватив лук и стрелы, выбежал в сени. Он хотел отворить наружные двери сеней, но они уже были придавлены. В окне сеней он заметил глаза людей. Он выпустил в них несколько стрел и вышиб глаза трем из них. Затем сам, обернувшись быком, навалился на дверь и разбил ее. Дом был окружен хоринцами. Как только старик показался наружу, хоринцы, подстерегавшие его у дверей, одним ударом снесли ему голову. Голова старика, опираясь на две заплетенные косы, покатилась через озеро, тогда как его туловище, стоя на одном месте, с шумом скакало по-шамански.

Хоринцы хотели было забрать с собой всех трех девиц. Старшая из них говорит им:

«У меня много хлопот по хозяйству, надо управиться с рогатым скотом и лошадьми. Окончив эти дела, я поеду с вами». Хоринцы согласились оставить их на время. После ухода хоринцев старшая сестра спрашивает у младших:

«Ну, какие у вас колдовские способности, чтобы нам выпутаться из беды?»

Одна сестра ответила:

«Я обладаю способностью, сев верхом на пестрого оленя, возноситься на небо».

Другая говорит:

«Держа в руках ведро со сливками, я могу углубиться в землю».

Все девы были оказывается шаманками. Одна из них стала заклинать небесных духов, другая — нижних. Вот они низвели сверху болезнь на хоринцев и таким образом заставили духов пожрать всех хоринцев.

Вскоре после этого в район реки Яны прибыл какой-то русский начальник и, женившись на старшей сестре, увез ее на Лену. Поэтому относительно старшей сестры говорится — «она направилась на север». Так рассказывают в Верхоянском крае.

Со слов Павла Стручкова, 80 лет, Эгинский наслег Верхоянского улуса. Записал Н. Стручков зимой 1924 г. [Ксенофонтов, 1977, с. 158–159].

182. Кээрэкээн

I