Якутские мифы - Саха θс-номохторо

В старину, перед самим приходом русских, живший на западном берегу Лены шаман Мунгхалаах Кээрэкээн[187] [однажды] сказал: «Приблизилось время, когда этому месту изменит счастье-удача, что-то мой сюр-кут[188] не расположен к нему» — и угнал с восточной горы в сторону леса своего жеребца с кобылами. Со словами: «Я остановлюсь и стану жить там, где остановится моя лошадь», — последовал за ними и, остановившись на реке Татта, сказал: «Пусть эта местность будет Тохтобул (Стоянка)» — и поселился там. Названный им Тохтобул находится в Шаманском роде Жехсогонского наслега — это обширная, заселенная многими жителями, центральная, прекрасная местность.

Шаман Кээрэкээн стал жить по тем местам, где сейчас находятся Жехсогонский и Амгинский наслеги. Проживая таким образом, однажды шаман Кээрэкээн послал гонца с извещением к старику Бахсыгыру[189]: «Говорят, что вы являетесь исконным здешним народом. Богач Бахсыгыр или пусть придет ко мне и станет мять мои торбаза, или пусть выставит против меня сильных, вольных местных богатырей. Я готов ко всему этому, не пятясь назад, стою лицом вперед». Отправив такое извещение, шаман Кээрэкээн подготовил передовой отряд из трех самых сильных богатырей: мегинского Бэрт Бээчэна, Ыттаах Кюэртэ, сына Курбусахского шамана и сасылского Ондюэс-Бёгё. Кроме них, из ближайших сородичей терасинских людей отобрал он Иргиэлэ и Ингэрчэ, своего парня богатыря Кэнгис Боотур также призвал и подготовил других людей, лучших силачей и воинов.

Так, послав такое извещение, сами они, собравшись все вместе, назначили себе определенный срок, точное время и отметили затесиной на дереве; четверо воинов воспели моление о своем предстоящем жребии, и весною по руслу реки Татты, на кургане широкого аласа Тохтобул, шаман Кээрэкээн со всем своим войском засел в ожидании врагов.

Сын шамана Кээрэкээна, носивший шлем Кэнгис Боотур, находился в дозоре (в ожидании). Кэнгис Боотур, надев свой панцирный шлем на пень в качестве мишени, пробовал стрелять в него, попадая в любое место, куда целился. Затем он испытывал свою силу и мощь, закалывая копьем разных лошадей и перебрасывая их через деревья. Несмотря на это, все же на панцирном шлеме оказались приметы, что он будет побежден. Старший их глава и тойон, шаман Кээрэкээн уснул беспробудно на девять суток и ждал врагов. И вот, уснувши таким образом, шаман Кээрэкээн внезапно проснулся с испугом и стал шуметь и говорить недовольным голосом: «О-о! Наступает время победы баягантайцев[190]. Ты, Кэнгис Боотур, стреляя в цель в панцирный шлем, кутсюр свой низвергнул, шлем твой кровью заплакал. Люди богача Бахсыгыра нашли одного знаменитого шамана, и затем они завтра утром к восходу солнца вступят кровавыми ступнями на эту землю!» Так шаман Кээрэкээн, ожидая со всеми людьми, сторожил появление воинов баягантайцев.

II

В это время прибыли из Оймякона[191] баягантайцы, сыновья Кэдирги Кээдэя, сородичи шамана Аан Чаачая — Модьукаан Бёгё и Типикин Бёгё, под предводительством своего старшего брата Дэлгэсэ.