Якутские мифы - Саха θс-номохторо

Вот однажды старик Иннокентий приехал из города. Когда пришел к нему Дойомпо, он подал ему одну чашку водки. Когда, выпив это, шаман попросил опять, Иннокентий сказал: «Водки у меня нет». За это на другой день прибыл он, оборотившись в вихрь, вынул и сожрал кут его единственной дочери. От этого ребенок заболел, [болезнь] зашла в нее через голову. Иннокентий отправился к Дойомпо. Дойомпо отказался, сказав: «Не справлюсь». Тогда Иннокентий пошел к приемному отцу своей дочери Матвею и сказал: «Дитя мое сильно заболело, сходил к Дойомпо и попросил помочь, он отказался». Тогда Матвей прямо ночью пошел к Дойомпо. Постучался, зашел туда и говорит: «Старик, ребенок сильно заболел: иди попытайся совершить заклинание». На это шаман, сказав: «Мне не справиться», — опять отказался. Тогда Матвей сказал: «Хочешь или не хочешь, все равно поведу тебя с собой. Или я растопчу и брошу в огонь твою шаманскую одежду и бубен, или поедем со мной». Испугавшись этого, Дойомпо пошел с ним. Когда они пришли, больная девочка громко вскрикнула: «На глаза мои не показывайте Дойомпо!» Поэтому его повели в другой, соседний дом и заставили камлать там. Начав камлать, шаман сказав: «Дух не поддался мне», — перестал и вернулся домой. В ту же ночь ребенок умер.

Однажды он отчего-то поссорился с богачом Гаврилом. Этот Гаврил, повалив шамана, стал его, лежащего, бить по лицу, чтобы из носа потекла кровь, но из этого ничего не вышло. Шаман с угрозами ушел восвояси. После этого в течение трех лет он пытался погубить (съесть) этого богача, но не смог. Говорят, кут богача убегал от него в дом солнца. Когда шаман приходил, чтобы съесть лошадей богача, его не подпускал жеребец; когда пытался съесть рогатый скот, не подпускал его бык-пороз. Тогда Дойомпо сказал, говорят: «Этот богач Гаврила, оказывается, человек с совершенной судьбою, с прочным предопределением». Но все-таки единственную дочь богача Гаврила, говорят, съел шаман, преследуя ее три года.

После этого священник Мальцев привел шамана в церковь и, говоря: «Отныне перестань шаманить!» — заставлял класть поклоны. Рассердившись, Дойомпо долго искал кут священника, чтобы съесть, но не нашел. Позже, увидев большую ель, растущую у начала большой дороги, шаман сказал: «Вдруг в этой ели окажется его кут!» И, превратившись в гром, разбил эту ель вдребезги. От этого священник, говорят, мгновенно упал мертвый.

После этого один богатый человек по имени Яков Баттаайа жил на Ытык Келе в урасе. Говорят, что этот Баттаайа не особенно-то считался с шаманами, не кормил, не угощал их, не давал им важничать у себя. Озлобленный Дойомпо захотел погубить этого богача, но никак не мог подступить к нему. Однажды спустился молочно-белый, густой туман. Все люди находились возле урасы на дворе и занимались кто чем. Они услышали, что с западной стороны сквозь туман с ревом пробирается бык. Абаасы Дойомпо пришел, оборотившись в быка, поднял урасу одним рогом и опрокинул ее. После этого, сразу же превратившись в вихрь, поднял урасу в воздух и унес с собой. На месте остались лишь три медных иконы и семь ведер сливок, висевшие над очагом. Всю остальную домашнюю утварь и добро богача раскидало на левом берегу Татты то там, то тут. Так он выместил свою злобу на богаче Баттаайа, говорят.

Позже, когда Дойомпо состарился и одряхлел, люди наслега решили перевести его из Олбы на север и поселить около местности Аччай Унгуога. Пришли к нему и сказали: «Князец твой Амос Слепцов велел передать, что тебе следует переехать на север и там оставить свои кости. Мы пришли все равно увезти тебя туда, хочешь ты этого или не хочешь. Итак, скажи свое слово!» На это Дойомпо отвечал: «А что же мне остается делать, разве я ровня, чтобы перечить ему, поеду. Когда-нибудь и князец Амос Слепцов состарится и одряхлеет, как я. Да пусть тогда он терпит муки, как я терплю» — так проклял его и поехал.

Дойомпо, переехав туда, лежал при смерти, близка была его кончина. У него была очень толстая трость, с которой он не расставался всю свою жизнь. На конце трости было изображение ёксёкю[150], пониже которого были повязки из красной тряпки и конских волос. Однажды вечером он приставил эту трость к своей постели со стороны огня. А в ту ночь раздался гром-треск раскалываемого камня. Когда люди встали и посмотрели: та самая трость разломалась по самой середине, а сам Дойомпо уже умер. Его похоронили в местности Аччай Унгуога.

Дойомпо умер 80–90 лет от роду. Это было примерно 70 лет тому назад.

Со слов Гаврилы Иннокентьевича Егорова, 90 лет, Олбинский наслег Таттинского района. Записал В.Н. Дмитриев 4 апреля 1941 г., с. Олба [ИПРЯ, ч. 2, с. 260–262].

166. Дерево для бубна

Бубен шамана делается из дерева, которое было предназначено ему. Оно имело несколько ветвей. Только сам шаман знает, которая из них предназначена для бубна.