Йалка

Игорь прокричал это и оглянулся. В приемной еще никого не было. Это плохой знак. Игорь тяжело переживал увольнения. Сам он увольнял только раз. Ему изрядно пришлось потерпеть, прежде чем включить «плохого парня». Это была очередная секретарша, которая, прознав, как мягок Игорь с подчиненными, пользовалась им по полной. Тут я должен оговориться, что все мы пользовались его добротой. Я плохо работал, мог днями не открывать рабочие документы, тянул до последнего, прежде чем взяться за задачу, Яна пользовалась всеми возможными привилегиями, в том числе рабочей кредиткой, лимит которой был неизвестен, Лена была матерью двоих подростков со всеми вытекающими отсюда выводами, Андрей – дизайнер, кажется, брал столько сторонних проектов, что едва справлялся со внутренними, Андрей, у которого я жил, был, пожалуй, исключением либо тщательно скрывался. Но та секретарша сказывалась больной чаще, чем позволяли приличия, теряла документы, отпугивала клиентов. Последней каплей был упущенный контракт с избирательной кампанией кандидата в депутаты Заксобрания на изготовление листовок, баннеров и прочей атрибутики. Игорь уже видел, как знакомство, а потом и дружба с властью скажется на его бизнесе. Контракт был упущен, секретарша уволена, а депутат получил достаточно голосов, чтобы крепко засесть в здании правительства.

Я сделал для приличия кофе, горький, противный, он отдавал ржавчиной, и ушел к себе. Я уплыл к себе. Открыл последнее сообщение Натали, еще из Архангельска. Без ответа. Одна бледная галочка. Соцсети не сказали большего. Последнее фото – с вечеринки в «Святом Патрике» с зоологом или зоопсихологом Антоном. Меня нет на фото. Но я там был. Сидел тихонько в углу и ждал, когда ко мне обратятся, когда попросят рассказать о себе. Когда попросят пошутить. Я так и не дождался. Что же в этом Антоне такого?

Андрей заглянул ко мне и изобразил что-то похожее на приглашение. Не понимаю его страсти общаться пантомимой в офисе. Я вообще не понимаю поступков людей. Почему исчезла Натали? Что я сделал не так? Пока мы шли в переговорную, Андрей хлопнул меня по плечу. И внутри словно лопнула пружина. Или говорят – струна? В общем, что-то, что заставило меня оступиться и рухнуть на пол. С высоты двух метров это не может выглядеть не комично. Вообще любое падение выглядит комично. Только дети умеют падать со своим детским достоинством. Когда падает ребенок, это не смешно, хочется помочь, успокоить, защитить. Когда падает взрослый…

Я упал. Андрею почему-то не было смешно. Я чувствовал, как он машет на меня какой-то папкой, как он быстро перемещается по коридору и вот в его руках оказывается кружка с водой, он окунает в нее пальцы и брызгает на мое, не мое, лицо, маску. Я не вижу, но слышу, как он зовет на помощь.

Все-таки я это сделал. Разлегся посреди офиса. Стокилограммовая туша, которую едва кто-то сможет передвинуть. Сейчас приедет фельдшер, хрупкая женщина, и водитель, прокуренный философ. Что они сделают? Чем-то уколят? Она сможет найти вену? Вены у нуоли хорошие. Неопытные колют в кисти, профессионалы – в сгиб локтя. Они пальцами чувствуют, как вена, словно бурная река, ждет, когда в нее нырнет толстая игла. Такого шоу я не допущу. Надо выбираться. Что говорит Андрей? Чтобы я очнулся. Чей это голос? Кажется, Игоря. Звонит кому-то. Нет, только не «скорая». Нет. Остановись. Не звони. Не надо «скорой». Не надо «скорой»!

– Не на ско.

– Он что-то сказал.

– Йалка.

– Яном.

– Что? Что ты бормочешь?

– Может, снять маску?

– Давай попробую.

– Я не знаю, как она…

– Дай я.

– Я тут держу, а ты здесь.

– Не сильно тяни, она дорогая.

Игорь стоял и смотрел. Он был бледнее обычного. Ему бы пошло работать на Бали. Загар бы оттенил его хорошие зубы. Не виниры, нет. Удивительно прекрасные от природы зубы. Гладкие и блестящие. Есть ли у нуоли зубы? Мы же как-то жуем. Андрей сидел рядом и отбивал какой-то ритм на левой руке. Наверняка вычитал в интернете, как реанимировать нуоли подручными средствами. Что-то и я читал. Что-то насчет ладоней. Хиромантия?

* * *

Вам доводилось падать в обморок? Вам доводилось видеть, как кто-то падает в обморок? Вам доводилось видеть, как нуоли падает в обморок? Уверяю, есть на что посмотреть. Самое забавное – лицо фельдшера. Только если фельдшер не нуоли. Тогда лицо не забавное. Оно в маске.

* * *

– Не надо «скорой»! Не надо!

– Хорошо, хорошо. Я отменил.

– Йалка, ты как?

– Норм.

– А так и не скажешь.

– Да норм, я просто оступился.

– Чертовы провода! Сколько раз говорил, что надо их в плинтус запрятать!

– А где все?

– Яна на встрече с Центробанком. У них новый маркетолог, поехала знакомиться. У Андрюхи гнойная ангина. Лена пытается выбить для нас бесплатные обеды…