Читаем Ямато-моногатари полностью

Ямато-моногатари

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Наки хито-ноСумори-ни дани-моНарубэки-воИма ва то кахэруКэфу-но канасисаВ памятьО той, кого не стало, в гнездышкеОстаться бы тебе.Но вот ты вернулся домой.Какая же печаль сегодня![243]

А принц в ответ:

Сумори-ни тоОмофу кокоро ваТодомурэдоКахи ару бэку моНаси то косо кикэВ гнездышкеДумало сердцеОстаться.Но услышал я:Яйца там появиться не могут[244] —

так сложил.

95

Та же фрейлина опочивальни правого министра после того, как император скончался, завязала сердечные отношения с Сикибугё-но мия[245]. И вот неизвестно отчего, но он перестал у нее бывать. В это самое время приходит ей послание от Сайгу[246], она в ответ пишет, что Сикибугё-но мия к ней не приходит, а еще в письме:

Сираяма-ниФуриниси юки-ноАто таэтэИма ва косидзи-ноХито мо каёвадзуВ горах СираямаОт навалившего снегаСлед пропадает.И вот приходивший, бывало,Человек уж не навещает меня[247] —

так гласило послание.

Был и ответ, но в книге он не приводится[248].

96

Итак, Ку-но кими стала женой Дзидзю-но кими, управителя дворцовых покоев. В это время как раз принц перестал навещать фрейлину опочивальни, и Хидари-но отодо, левый министр[249], бывший тогда в чине уэмон-но ками, стал переписываться с ней. Узнав, что тот господин [Дзидзю-но кими] стал зятем [Фудзивара Садаката], он послал фрейлине:

Нами-но тацуКата мо сиранэдоВатацуми-ноУраямасику моОмохоюру канаГде вздымающиеся волныПути своего не знают —Моря равнина.О, какую завистьИспытываю я![250]

97

Когда скончалась Госпожа из Северных покоев, [супруга] Окиотодо[251], и шел месяц траура, стали готовиться к церемонии очищения. И вот в это время, однажды ночью, когда луна была очень красива, Окиотодо вышел на веранду, его охватила глубокая печаль, и тогда:

КакурэнисиЦуки ва мэгуритэИдэкурэдоКагэ-ни мо хито ваМиэдзу дзо арикэриСкрывшаясяЛуна, сделав круг,Появляется снова.А человек даже теньюНе является более[252].

98

У того же министра скончалась супруга Сугавара-но кими, матушка Хидари-но отодо, левого министра[253], и, когда кончился траур, император Тэйдзи известил об этом дворец и были разрешены цвета[254]. Тогда министр оделся в яркие одежды светло-красного цвета на ярко-красной подкладке и, явившись во дворец императрицы[255], сказал: «Получил я радостное известие из дворца – вот позволено мне носить этот цвет». И так сложил:

Нугу-во номиКанаси-то омохисиНакихито-ноКатами-но иро ваМада мо арикэриЛишь снимать одежды [траура по тебе]Печально, думал я.Но и эти цвета —Тоже памятьО той, кого нет[256].

Сложив так, он заплакал. В те времена он был еще в чине тюбэн[257].

99

Назначенный спутником в путешествии императора Тэйдзи, левый министр отправился в Ои. На горе Огура было множество прекрасных кленовых листьев. Безмерно очарованный, он сказал: «Как раз предстоит августейший выезд, и такое любопытное место. Непременно предложу государю приехать сюда». Так он сказал. А потом:

Огура ямаМинэ-но момидзи сиКокоро арабаИма хитотаби-ноМиюки матанамуО кленовые листья на пикеГорном Огура!Когда б у вас было сердце,То подождали бы вы,Пока приедет сюда государь![258] —

так сложил.

И вот, воротясь, он доложил обо всем, государю его рассказ показался любопытным, и был предпринят августейший выезд в Ои.

100

Когда Суэнава-но сёсё[259] жил в Ои, император Уда изволил сказать: «Вот начнется пышное цветение, непременно приеду смотреть». Но позабыл об этом и не приехал. Тогда сёсё:

ТиринурэбаКуясики моно-воОховигаваКиси-но ямабукиКэфу сакаринариЕсли осыплются цветы,Как будет жаль!У реки Ои,На берегу, дерево ямабукиСегодня в полном цвету[260] —

так говорилось в его послании, и император, найдя его полным очарования, спешно прибыть соизволил и любовался цветением.