Ян (не) для Янки

– Набиваешь себе цену? – смотрит на меня с презрением, а я нерешительно пячусь. – Глупо! Со мной играть бесполезно! Пользуйся, пока я добрый и щедрый! Поверь, таким я бываю редко!

– Что вы от меня хотите? – бормочу испуганно.

– Чтобы ты исчезла, разумеется! Вернулась туда, откуда приехала, и больше носа своего не высовывала. Ну так что? Сколько я тебе должен за спокойствие моей семьи?

– Нисколько! – едва сдерживаю слёзы, что обжигают горло. – Поверьте, наши жизни больше не пересекутся!

– Молодец, понятливая! – цедит Шахов. – Срок тебе даю три дня! А после, если увижу, раздавлю, как букашку!

Глава 13. Даяна

Каменной хваткой держу перед собой рюкзак, прижимая его к груди, и, не разбирая дороги, бреду вперёд. Солнце, что так приветливо согревало своими лучами ещё днём, сейчас прячется за сизой тучей, а ветер безжалостно взлохмачивает мои волосы, раскидывая те с каждым новым порывом в разные стороны. Бабье лето давно осталось позади, и сейчас, стуча коленками в тонких капроновых колготках, ощущаю на себе всю прелесть осенней промозглой хандры. Мне холодно снаружи, но ещё холоднее внутри. Слова Шахова задели за живое и эхом отдаются в ушах, а память коробит от его озлобленного взгляда. Что с ним и с Яном не так? За что оба неистово меня ненавидят?

Я выбежала из ресторана не оглядываясь, мало что понимая, и уж точно не желая снова садиться в автомобиль Шахова, а потому сейчас с трудом могу разобрать, где нахожусь. Незнакомые улицы, усыпанные невзрачными домами и непонятными постройками сменяют одна другую. Пустынные остановки общественного транспорта уныло намекают, что автобус в этих краях можно ждать вечно, а на такси у меня попросту нет денег. И какого лешего такой крутой Шахов обедает у чёрта на куличках?

Озябшими пальцами нащупываю мобильный и, взглянув на экран, грустно улыбаюсь. Мало того что я совершенно точно опоздала на смену в «Мяту» и теперь моё увольнение – вопрос решённый, так ещё и заряд гаджета стремительно приближается к нулю, а значит, посмотреть на карте, где я нахожусь, получится навряд ли.

– Вот же! – со всей дури топаю по луже и кричу, как сумасшедшая. Меня не заботит, что со стороны я выгляжу странно, внутри всё бурлит от злости и непонимания. Мутные брызги лихо разлетаются в стороны, грязными отметинами расползаясь по ногам, как и гнилые домыслы Шахова по моему сердцу. Сегодня всё против меня!

Отрешённо перебираю ногами, ёжась от ветра и собственных мыслей. Мне впервые хочется сдаться! Забить на учёбу и оставить безуспешные попытки устроится в этом огромном городе, таком тесном для меня и Шаховых. Наверно, я здесь лишняя… Но, с другой стороны, куда мне возвращаться? Никто не ждёт меня с распростёртыми объятиями, и жизнь точно не заиграет яркими красками, если вернусь к тётке. Может, человек она и неплохой, но свои трое оболтусов, да выпивоха-муж, изрядно ушатали её нервную систему. А потому стискиваю обиду на Шаховых в кулак и начинаю идти чуть быстрее.

Продрогшая, с вымокшими ногами и гнездом из растрёпанных волос на голове, я добираюсь до дома по темноте. В квартире по привычке включаю весь свет, чуть громче делаю телевизор и с ногами залезаю на диван, согреваясь горячим чаем и маминым пледом. Шахов ошибается: счастье не определяется числом квадратных метров. Оно здесь, внутри! Но ему не понять! Его душа за эти годы очерствела до невозможности!

Утро вторника встречает настойчивой трелью будильника и сумасшедшим ознобом. Голова чугунная, глаза слезятся от света, а горло и вовсе дерёт, словно ночью случайно проглотила ежа. Хочется свернуться клубочком и забыть обо всём на свете, да только первой парой стоит семинар у Мухомора, а тому на моё самочувствие наплевать. Ещё один бездушный монстр с фальшивым подобием сердца.

Наспех выпиваю жаропонижающее, которое ни черта не помогает, натягиваю любимый свитер и, схватив мобильный с зарядки, выбегаю из квартиры, чтобы успеть на маршрутку. А дальше всё как в тумане: монотонные пары, шум коридоров, Машкины причитания, что я совершенно не думаю о себе, и ставшие уже привычными насмешки Бельской. И что этой стерве никак неймётся? Своими нападками она напоминает мне Шахова. Также тыкает носом в мою никчёмность и придуманную алчность и будто случайно предупреждает, что всего один мой неверный шаг может стать последним. Её слова проникают сквозь головную боль и затянутое жаром сознание, мерзко царапают, оставляя на душе болезненные ссадины. Вишенкой на торте становится звонок Михаила, управляющего из фитнес-центра. Ему безразлично моё самочувствие, как и мои жалкие попытки объяснить свой вчерашний прогул.

– Яна, мы вынуждены с вами попрощаться, – ледяным тоном заявляет мужчина. – Слишком много с вами возни: то вы в эпицентре скандала, то запросто прогуливаете. Скажите спасибо доброму слову Мишина, что убедил разойтись с вами по обоюдному согласию. За расчётом подойдите в бухгалтерию.

Киваю, сжимая в ладони мобильный. Я и сама хотела уйти, но не так, не с таким посылом. Теперь же ощущаю себя растоптанной вконец.