Янтарь в болоте

– Ты из-за этого? – спросил воевода неопределенно.

– Нет. То есть не совсем. Я так, в общем… Очень домой хочется, нехорошо тут.

– Да уж. Болото…

– Что?

– Да, говорят, мол, за хребтом болото и в Моховом уезде твоем. Чушь, – сказал он, словно сплюнул. – Вот оно, болото, здесь, у княжеского трона. Ни с какой Великой топью не сравнится.

– Пожалуй, – тихо пробормотала Алёна. Да и как не согласиться – уж очень созвучны были эти слова тому, о чем она сама только что думала.

– А что же княжич не вступился? – непонятным, как будто злым голосом спросил Олег.

– Он ушел куда-то. – Алатырница повела плечами и подняла удивленный взгляд на воеводу. – А отчего именно он должен был?

– Ну как же? Вы же с ним так близки, – сказал он с неожиданным ядом в голосе. – Небось и князь уже благословил, а? Красивая пара, и верно…

– Какая еще пара? – Алёна опешила. – Да ни за что князь не позволит наследнику на незаконнорожденной жениться!

– А, то есть о женитьбе у вас речи не идет, так, для собственного удовольствия?

Воевода еще приблизился, навис, и вся его наружность выражала напряжение и непонятную, необъяснимую ярость. Грозный, сильный мужчина, с сильным янтарем в крови, и его, наверное, стоило бы испугаться, отшатнуться, удрать.

Вот только у Алёны внутри в ответ на это и на недавние обиды вместо страха вскинулось злое желтое пламя, и вместо побега она лишь упрямо задрала подбородок, подалась вперед:

– А хоть бы и так, ваше какое дело?

– Опять? – выцедил он гневно и устало, вдруг обхватил одной рукой ее затылок, склонился близко-близко. – Всю душу ты мне вынула, чертовка! Зла не хватает…

Алёна замерла – и ярость в груди трепетала, и близость мужчины волновала, и добавляло растерянности странное его поведение. Он не только говорил, но держался непонятно, и взгляд лихорадочный…

Размышления прервал поцелуй, но совсем не такой, как прошлый, – горячечный, грубый и, как через пару мгновений с изумлением осознала Алёна, совсем не приятный. То ли сам по себе, то ли из-за противного кисловатого винного привкуса…

Опомнившись, алатырница мотнула головой, обрывая прикосновение и выворачиваясь из-под руки, а потом и вовсе не сдержалась, оплеуху отвесила. Матушка знает почему, но ладонь ее воевода не поймал – видать, хмель проворства поубавил. Алёна с брезгливостью утерла губы запястьем, на них все еще ощущался мерзкий привкус, и впору было радоваться, что она запахов не чувствует. Или о том же переживать? Почуяла бы сразу – и, может, до такого бы не дошло, раньше бы поняла, отчего он столь странным кажется.

– Видать, княжичу я все-таки уступаю, – криво ухмыльнулся воевода.

– Да вы… вы пьяны! – выдохнула Алёна.

– И что? Нет повода не выпить, праздник же, – отозвался он все с той же неприятной ухмылкой. Однако продолжил стоять на месте и настаивать на новом поцелуе не стал – видать не настолько еще человеческий облик потерял.

Алатырница окинула воеводу взглядом и вдруг ощутила в горле колючий комок.

– Вы… Я думала, вы герой, вы настоящий, не такой, как… Я вами с детства восхищалась, познакомиться мечтала, а вы… Хорошо дед этого позорища не видит! – выдохнула совсем уж тихо и, подобрав сарафан, припустила прочь, к лестнице, что виднелась в конце гульбища.

Душили слезы, застили глаза, но в этот раз сдерживать их девушка не пыталась. Было гадко, нестерпимо тошно, и пьяный воевода стал последней каплей. Хотелось куда угодно, лишь бы подальше от всего этого. К простым, понятным, близким людям, которых знала как облупленных. А лучше – к бабушке, уткнуться лицом в пахнущий сдобой передник, как в детстве, и выплакать все свои обиды.

Только бабушки рядом не было, вообще никого не было, с кем поговорить можно по душам, и оставалось лишь бежать через темный парк куда глаза глядят. Да только от обиды и разочарования разве убежишь?

Глава 12 Княжеский двор

Не надо было идти на этот дурацкий праздник. Сходил бы к озеру, поздравил Озерицу лично, безо всяких выкрутасов, да забился обратно в нору. Или, того лучше, русалок погонял – они на праздник были незлыми, игривыми, одно удовольствие да веселье и никаких обид. Нет же, поперся!

И хотелось бы задаться вопросом «зачем?», но ответ сам собой напрашивался. На чернявую Алёну полюбоваться, которая засела в голове занозой и никак не хотела оттуда идти. И вроде умом понимал, что дурь несусветную придумал и даром он не сдался молоденькой девчонке, когда вокруг нее сам княжич увивается, но… Явился вот – не запылился.

Нет, поначалу все было неплохо. С воеводой Мухиным они были достаточно дружны, чтобы вести беседы к общему удовольствию, но не настолько накоротке, чтобы Олег мог ждать от него поучений и наставлений. Рубцов даже чувствовал, что настроение потихоньку выправляется, впервые за последние дни, и то и дело задумчиво поглядывал на чернявую княгиню. Она сидела поодаль от Дмитрия и как будто совсем им не интересовалась.