Читаем Янтарное побережье полностью

— В километре отсюда есть мостик. Там мы выйдем из воды, — решает он.

И снова они идут по руслу ручья. Лес редеет, здесь он кончается. Теперь ручей бежит через холмистые поля. Вдруг до их слуха доносится гул автомобильного мотора. Коля приостанавливается и делает знак рукой остальным. Они, пригнувшись, прячутся в заросли безлистного лозняка у берега. Недалеко проходит какая-то дорога, скоро по ней может начаться движение, ведь уже слышен шум машины. Вот и она, приближается к реке, сбавляет скорость и въезжает на мостик. Проезжает, а ведь от моста до них — метров сто. В машине видны двое мужчин в черных мундирах. Сейчас достаточно, чтобы они только обернулись. Однако они не смотрят по сторонам, проезжают мимо. Кароль проглатывает слюну. Коля подает знак рукой — пора идти. Через минуту они уже у мостика. Дорога укатанная, снег утрамбован, здесь они наверняка не оставят следов, но сколько можно идти по дороге?

Коля, однако, не колеблется. Он поднимается на дорогу. На ней пока пусто, к тому же вокруг не видно каких-либо построек. Но ведь Коля знает, куда идет… Пока что им везет, вокруг никого нет. К счастью, в километре от моста был перекресток, там они сворачивают вправо, одна из дорог ведет их снова в лес. Они исчезают между деревьями в тот момент, когда до них доносится резкий гул самолета. Он летит низко, описывает круги над полем, потом направляется к месту их приземления.

— Ищут, — заметил Кароль.

— Ищут, — подтвердил Коля.

— Не заметили нас. Наверняка не заметили, — непонятно зачем убеждает своих товарищей Франек.

Но что же дальше? Мешки стали чертовски тяжелыми, от ног по всему телу идет холод, промокшие сапоги и брюки костенеют на морозе. Они останавливаются в густых зарослях тесно стоящих деревьев. Коля смотрит на часы. Без десяти восемь. Там, за линией фронта, каждый час ждут их сигнала. Коля кивает Володе, тот быстро развязывает мешок, вынимает из него радиостанцию и мгновенно подключает батареи. Коля забрасывает на дерево провод антенны, потом надевает наушники и регулирует настройку. Все посматривают на часы. Пора…

В эфир летят позывные, нет времени ждать подтверждения приема, поэтому Коля выстукивает условный сигнал, означающий: приземлились удачно и приступаем к выполнению задания.

Коля заканчивает передачу и настраивает аппарат на прием. Он улыбается, все это видят. Значит, их услышали.

Отлично. Они быстро запаковывают радиостанцию, помогают Володе закинуть мешок на спину — и снова в лес.

— Десять километров ходу, — говорит Коля. — До лесной сторожки.

Теперь они знают цель своего похода. Знают также, что находятся на земле врага. Но в двухстах километрах отсюда начинается территория, где живут поляки…

Лес становится гуще, дорога сужается, иногда проходит прямо под ветвями деревьев. Однако она хорошо укатана, похоже, давно не было снега. Значит, наверняка не останется никаких следов. Кароль чувствует пронизывающую боль в правом локте. «Черт побери, а если придется стрелять, — вяло проносится мысль, — если придется стрелять…»

Вдоль дороги тянется телефонная линия. Коля время от времени поглядывает на нее. Кароль понимает, что нужно сорвать эти провода, но не представляет себе, как это можно сделать. Ведь здесь Коля, он — командир. Ах эти чертовы сапоги, ноги в них деревенеют, несмотря на ходьбу. Зато лицо горит. Кароль наклоняется и с обочины дороги берет горсть снега. Потом прикладывает снег к лицу, облизывает губы. Это замечает Коля, подходит и спрашивает:

— Как твоя рука? Болит?

— Не очень. Лицо горит…

— Уже недалеко, Кароль. — Потом обращается к Володе: — Нужно сорвать эти провода, видишь?

Володя останавливается, молча склоняется над своим мешком и вынимает из него веревку. К концу веревки он привязывает камень, одним взмахом руки закидывает ее на провода, тянет, и провода лопаются. Потом сматывает веревку и прячет ее в мешок.

— Поторапливайся, надо идти дальше! — говорит ему Коля.

И снова они идут по дороге. Издалека доносится фырканье лошади. Коля останавливается, прислушивается. Жестом показывает направление: в лес. Они перескакивают канаву и скрываются за деревьями. В нескольких шагах от дороги видны заросли можжевельника. Под его прикрытием они ложатся на снег. Кароль прижимается лицом к снегу, Франек, коснувшись его плеча, дает ему кусок сахара. По дороге едет повозка. Правит лошадьми человек в зеленом мундире. Вероятно, лесник, думают они. Повозка проехала, но в тот момент, когда они поднимаются, слышен гул работающего автомобильного двигателя. И к тому же с той стороны, откуда ехал лесник. Коля сразу берется за карту. Эта дорога ведет к лесной сторожке, только к лесной сторожке, откуда же здесь машина? Сейчас она уже видна. Пикап без окон с характерными антеннами на крыше. Номера вермахта, в кабине солдат и офицер. Проезжают, слышен сигнал, который они подают повозке лесника, чтобы тот съехал в сторону.

— Хотели нас запеленговать, — замечает Володя.

— Сколько длилась передача, помнишь?

— Три минуты, Коля. Не больше.

— Не запеленговали, — заявляет Коля. — Пошли дальше.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное