Янтарный меч

– Я знал, что остался кто-то еще, когда мы избавились от Вальда. Кто-то хорошо изучил жителей Пожарищ и был поблизости, чтобы навести на них помрачнение. Кто-то неуклонно следил за домом, пробуя найти брешь в поставленной Тилем защите. Значит, был еще сообщник. А когда твой дед сказал, что не смог выйти за ворота, чтобы вернуться и нам помочь, хотя запретить ему это могла только хозяйка, всё встало на свои места. Чародейка такой силы, изучавшая свойства янтаря, десять лет безвылазно сидела в этой дыре. У заговорщиков не было ни единого шанса остаться незамеченными. А значит, она одна из них. Но я не знал, что она прикидывается Весёной.

Ярина вспомнила простоволосую бесцветную девицу: шумную и навязчивую, в нелепых бусах, всеми силами пытавшуюся привлечь Гора. Ничего удивительного, что он пытался держаться от нее подальше. Но как не распознал чародейку?

Видно, последнее она сказала вслух, потому что вместо Гора ответил Тильмар:

– Птичка, мы не можем увидеть друг в друге магов просто так. Даже амулеты не среагируют, если намеренно прятать дар. Одно дело - недоучка. Другое - если кто-то опытный знают, что его ищут.

– А местные как же? – ладно приезжий колдун, он Илею в глаза не видел, но жители Пожарищ, подозрительные к чужакам. Почему они не разглядели?

– Снова воздействие, – Гор крутил перед глазами перевязанной рукой и кривился. – Твой дед говорит, была такая дурочка в Пожарищах, приходила зелья выпрашивать. Весёной ее и звали. А за пару дней до моего приезда ее дом сгорел подчистую. Сразу после того, как Илея якобы сгинула у Пустоши. Отвести местным глаза и надеть чужую личину для нее было просто. За эти годы каждый умудрился хоть по разу, но какое-нибудь зелье у нее купить. Это всё упростило. Но то люди. И меня действительно тревожит, что я оказался прав насчет домашней нечисти. К реке и русалкам “Весёна” не приближалась, но местные домовые, банники, овинники… Их ведь магией не проведешь. Выходит, они ее узнали, и никто ни слова не сказал.

Он закашлялся – в горле тяжело заклокотало. Ярина попыталась сесть, чтобы подать снадобье, но домовой замахал на нее руками: “лежи, мол” и сам принялся греметь бутылочками.

– Дедушка?

Тот понял, что она хотела спросить, но в ответ головой покачал:

– Не знаю, Яринушка. Никто из них со мной не откровенничал, сама понимаешь, пришлый я для них. Чужой. Почему никто ни словечком не обмолвился – не ведаю. Запугать хозяйк… колдунья, в смысле, их не могла. Не боимся мы людей. И чародейство нам не страшно. Сперва поймай поди, потом заколдовывай. Чтобы нашего брата убить, его стоять на месте заставить надобно, а как заставишь, коли чары не действуют? И то. Одного напугала, второго. Но всех? Не навьями же она их всех застращала.

– А вот тут, – похоронным тоном проронил Гор, – мы подходим к тому, что именно навьями, похоже, она их и стращала.

– Шутишь, – Тильмар аж на локте приподнялся.

– Если бы. Сперва ты упомянул, что царевну в Вестарии уволок навий проводник. Потом Илея, прежде чем попытаться убить Ярину, – он нашел ее ладонь и накрыл своей. То ли успокаивая, то ли сам хотел убедиться, что жива, – обмолвилась, что знания можно вытянуть и из мертвого тела, путем подселения в него навья. Теперь напуганная нечисть, которая, когда я велел хозяевам их выгнать, разбегалась с таким усердием, что никого из них поблизости не осталось. И больше мы не знаем ни-че-го…

Слова оборвались новым приступом кашля, и Ярина, отобрав у дедушки кружку, сама поднесла отвар к губам Гора. Тот с трудом глотал, пока она придерживала его под затылок, а когда вновь откинулся на подушку, потянул ее за собой. Не говоря ни слова.

Ярина прижалась щекой к его груди и спрятала лицо. Чтобы никто не увидел ее улыбки. Стыдоба, нашла время радоваться. Но сердце глупое – едва не пело от счастья.

Смотреть на неё было некому: чародеи думали о своем.

– Паршиво… – протянул наконец Тильмар, хотя наверняка на языке у него вертелось словечко покрепче.

– А главное, выходит, я провалил всё дело, – хмуро подтвердил Гор. – Заговорщики мертвы, приманку на оставшихся ставить бесполезно. Вокруг такое эхо, даже бездарь почувствует и к Пустоши не сунется. Все нити оборваны.

Этого Ярина стерпеть не могла, вновь села, сердито сощурившись:

– Ничего ты не провалил. Мы разрушили их жертвенный камень. Значит, детей больше воровать не будут. Вход в курган засыпан, обкрадывать мертвецов никто не сможет. И ты победил Илею. Такую сильную чародейку.

Гор замер, глянул на нее растерянно. И молчал долго, словно верные слова подыскивал.

– Ты не поняла? – спросил он. – Не я ее победил, а ты.

Вот уж… нет. Она не могла. Не могла ведь? И когда ей было, она дедушку пыталась спасти.

– Это была ты, – повторил Гор уверенно. – Не знаю, как ты это сделала, но ты лишила ее сил. Просто взяла и… вытянула магию из янтаря. Он расплавился, вспыхнул. Вместе с избой и с…

В нос снова ударил запах гари: Илея стояла посреди комнаты, охваченная огнем, пыталась стряхнуть пылающие кольца с рук, но янтарь растекался, превращался в пламя…

Объятия сомкнулись вокруг, лба коснулись сухие губы.