Янтарный меч

Гор отвел взгляд. В потемках не разобрать было, но Ярине почудилось, словно по его лицу мелькнуло виноватое выражение.

– Да. Мы вместе пошли, мне нужен был помощник… Неважно. Смил погиб, а я выжил. Если можно так выразиться. Рана была смертельная, значит, меня спас этот булыжник. Хотя даже с ним я провалялся в горячке всю зиму и до сих пор…

Гор развел руками. Она мысленно сосчитала: домовой упоминал про конец темня, значит, пять лун минуло, а рана до сих пор воспаленная, и рубцы свежие.

– И как же ты теперь? – Ярине сделалось так его жалко, хоть плачь. Но слезами не поможешь, тут отвары нужны, мази. Воспаление она уберет и кашель этот нехороший. А вот что с янтарем делать – непонятно.

– Пока жив, как видишь. Я выясню, кому нужно было меня спасать таким странным образом, но сейчас других дел по горло, – беспечно отмахнулся колдун и прервал ее с усмешкой. – А вот это уже не твоего ума дело. Я на твой вопрос ответил, теперь дай мне отдохнуть. Такое ощущение, что не с тобой по полу катался, а медведя по лесу гонял. Уездила ты меня.

Нет, он же специально!

***

Спала Ярина из рук вон плохо. Мысли, как комары, присосались намертво: прихлопнешь одну, тут же налетят десяток новых, а остальные пищат – примериваются.

Значит, Гор защищал местных от опасности. Вызнать бы какой, может, она чем помочь сумеет. Из-за этого погиб несчастный муж Дары, имени которого она так и не запомнила. А сам колдун… По спине поползли ледяные мурашки – видение жуткой раны со светящимся янтарем внутри никак не желало утихомириться, то и дело вставало перед глазами.

Надо расспросить Гора, про сны только не рассказывать, а то опять насмехаться будет. И ведь не скажет ничего, а посмотрит так, что круглой дурой себя почувствуешь. Усталость взяла свое, укрывая мягким пологом, мысли разбегались, и Ярина не выдержала, закрыла глаза. В этот раз сны про Пустошь не тревожили.

Проснулась она, когда солнце приветливо заглянуло в окошко, растекаясь жидким золотом по комнате. В Пожарищах уже кипела жизнь: мычали бредущие на пастбище буренки, позвякивая колокольчиками, бранились бабы у колодца.

Селянский день начинался на утренней зорьке, которую Ярина сладко проспала в уютной постели.

Эта мысль заставила подскочить. Она спит в чужом доме, позабыв обо всем на свете. Гору наверняка нужно делами заниматься. Да и ей пора обратно в лес, дедушка, небось, с ума сходит. Пусть вестника ему послали, но колдуну он не верил, удивительно, что удержался – не прибежал среди ночи. С водяным бы помириться не мешало…

Наскоро переплетая косу перед зеркалом, она корила себя за нерасторопность, потому и вылетела на кухню с виноватым румянцем на щеках.

Гор поприветствовал ее спокойным кивком.

– Завтракать будешь?

Ярина замотала головой. Вчерашнюю картофь, будь она неладна, сменили на столе краюха хлеба, два яйца и миска с белым рассыпчатым сыром[15]. Заманчиво, но не станет она хозяина объедать.

– Мне идти надо, дедушка волнуется.

– Тогда я провожу.

Колдун поднялся из-за стола и вышел в сени. Вернулся он с ее сапогами и плащом – чистыми, словно не было вчерашней схватки.

– Держи. Одежду потом вернешь, считай, свой наряд свахи оставила в залог, – усмехнулся он, и Ярина жарко покраснела. Она так спешила, что забыла и про платье, и про убор. Верно, тащить неудобно, быстрее бы до избушки добраться. Вдруг случилось что! Ведь полыхал же непонятный огонь ночью над лесом.

Ярина завернулась в плащ посильнее, чтобы не было заметно мужской одежды, и нетерпеливо глянула на колдуна.

Тот хмыкнул и вышел первым.

И так все Пожарище знало, что их поилец-кормилец вечером притащил к себе лесную ведьму, а теперь судачить будут, что она у него ночь провела. Стыд какой!

Сам виновник шел рядом с равнодушным видом, лишь изредка кивал в ответ на подобострастные приветствия. А вот у Ярины спина чесалась от взглядов, что бросали на нее селяне.

Она чуть не споткнулась, когда в третий раз на пути встретилась разряженная Весёна, нарочно попадаясь на глаза.

На бледном лице ее цвели красные пятна, а лютой злобы, которой девица ее одарила, хватило бы десятерых уложить. Это на Гора она, выходит, хотела приворотное зелье с дурман-травой?

А ему хоть бы что, спокойно кивнул и дальше пошел!

– Ты сейчас задымишься, – тихо хмыкнул Гор. – Какое тебе дело, пусть смотрят. На Весёну внимания не обращай. Она семью в пожаре потеряла незадолго до моего приезда. Поэтому слегка не в себе. Обычно мирная, приставучая немного, но староста близко ее не подпускает.

– Стыдно, – выдавила Ярина в ответ, оглядываясь. Девица сверлила ее жгучим взглядом, хотя подойти не пыталась.

– Стыдно должно быть, когда есть чего стыдиться, – назидательно сказал он. – А ты себе сама ерунды надумала и теперь мучаешься. Смысл? Вот если бы тебе стыдно было, что я из-за твоих воплей чуть не оглох, тогда другое дело.

Ярина задохнулась от возмущения. Говорил колдун серьезно, только уголки губ у него подрагивали. Опять насмешничает! Она уже открыла рот, чтобы высказать, какой он несносный, но не успела.

– Родненький, не губи!