Японская кукушка, или Семь богов счастья

– Подождите, – опять вспыхнула Светлана, – как это отказано?

Но её уже не слушали.

Тут Поликлета из прихожей в дверь протиснулась.

– Так ведь оне едут школу для христианского обучения при приходе батюшки Николая учреждать, али не сказали из скромности? – покосилась она на Светлану.

Светлана опять залилась краской.

– Говорю им, оставьте ваши предрассудки, чего уж там скромничать. Оне, батюшка, будут по учительской части, русской грамоте детишек учить. Ага, ну и французскому, коли надобность будет. И правописанию.

– Какому такому французскому? – начал было канцелярский служащий, высоко поднимая брови. – Какому правописанию?

Но тут в контору вошёл управляющий – молодцеватый отставной офицер, увидел Светлану, поклонился:

– Bon jour, mademoiselle, si vous s`il vous pla^it expliquer la raison de votre confusion? ⁵

Светлана совсем растерялась, молчит, ресницами хлопает, в горжетку кутается, хоть и в жар бросило, а Поликлета из-за спины:

– Дык совсем запутал нас господин канцелярский чиновник… застращал. Не подписывает бумагу для проезда, а оне смущаются, что у них встреча со святителем Николаем назначена по обучению малолетних.

Управляющий зыркнул на прыщавого:

– Непорядок, господин Самсонов, что ж вы дела так задерживаете, вы же видите, что дама из благородных, не привыкла хвалиться личными знакомствами.

И в одночасье бумагу и подписали. Только напоследок долго ручку Светланину в своей мял, в ясные глазки заглядывал:

– Уж вы поберегите себя, Светлана Алексеевна, Япония – страна дикая, несовершенная. Нравы их нам, православным людям, непонятны. Так что, телеграфируйте, если что. За ваш благородный порыв – благодарность вам от Отечества.

Светлана поперхнулась от конфуза.

– Ну как вы можете, Поликлета Никитовна?! – с ужасом выдохнула Светлана, как только отошли от конторы подальше. – Зачем вы им солгали?

– Это о чём же? – честно удивилась Поликлета, складывая в конверт свежевыправленные выездные бумаги.

– Да как же о чём? О том, что я школу еду организовывать, французскому детишек учить, русской грамоте, ну и что у меня встреча с преподобным Николаем.

– А что тут неверного? – продолжала удивляться Поликлета на Светлану, даже не глядя на неё. – Вот вы, я извиняюсь, для чего туда едете? Со святителем встретиться. Так?

Светлана кивнула:

– Вроде как…

– При приходском помещении школа для детишек есть?

– Не знаю, – протянула девушка, – может, и есть. Никогда об этом не думала.

– А может, и нет, – сказала Поликлета.

– Может, и нет, – согласилась с ней Светлана.

– Ну так должна быть! Образование везде нужно, мать моя, а вы образованная, всегда в таком деле пригодиться можете.

– Могу, – задумчиво сказала Светлана.

– Ну и где я солгала?

– Ах, – отмахнулась от неё Светлана, – вы всегда найдёте, что сказать!

– И то верно, – согласилась с ней Поликлета, – найду. На то мне Господом и голова дана, и язык во рту ещё ворочается. Ладно, нету времени тыры-быры разводить. Нам в порт, на морской вокзал.

– Не тыры-быры, а тары-бары.

– Один чёрт, – отмахнулась Поликлета и перекрестилась. – Извозчик! В порт вези. Да шибче, опаздываем мы. Ежели этот пароход пропустим, потом неделю ждать надо. А то и месяц.

– Слушаюсь!

Поехали.

Как ни боялась Поликлета большой воды, но пришлось пересилить страхи, а иначе как до острова Матсмая доберёшься? Не по воздуху же! Сели на торговое судно и милоcтью Божьей доплыли до города Хакодате прямо из залива Петра Великого. Чуть кишки не порастеряли от качки, правда. Гроза, на беду, приключилась, у самых берегов. И надо же, Светлане худо до колик, а Поликлета табачку в нос сунула, прочихалась, лоб полотенцем обвязала, потуже, и ничего – не икнула даже. Ещё и Светлане виски натёрла лимонной коркой, заквашенной в уксусе, да куда там, выворачивает бедную наизнанку, глаза закатились, губы посинели.

– Э-э-эй, чтой-то с тобой, мать моя? – перепугалась Поликлета. – Никак помирать собралась, а ведь почти добрались мы! Тут бы радоваться, а она вон – дух испускает на глазах моих! А нука-сь, возьми себя в руки, на вот, молитву прочитай, – она вложила в безжизненные ладони Светланы образок с Николаем Чудотворцем, також и покровителем морских путешественников, и вместо болезной сама стала молитвы бормотать.

Ничего с того путешествия Светлана не запомнила, так и приплыла в страну своей мечты на руках Поликлеты Никитовны, беседующей с Николаем Чудотворцем:

– Спаси нас батюшка и прости, дур окаянных, за то, что дома нам не сиделось, чай с блинами не кушалось, попёрлись за тридевять земель чёрта искать, не приведи Господи! Опять же, коли сгину здесь в пучинах чужеземных, как я тебе, Влыдыко, часовенку поставлю на родине своей? Посему просьба к тебе, Влыдыко – подсоби!

Услышал Николай Угодник. Подсобил. Доплыли.