Японские призраки. Юрей и другие

Согоро и его жена перебрались в покои самого господина Хотто, а чуть позже — к его старшему сыну. Сам виновник этой истории оказался крепким орешком. Каждую ночь он хватался за меч и надеялся, что именно в этот раз юрей станет доступен для холодного оружия. Хозяйство пришло в упадок, слуги разбегались, так как было ясно, что в борьбе с потусторонним их господин далеко не так удачлив, как в расправах над беззащитными. Сын хозяина был застигнут за попыткой покормить рисовыми колобками своё отражение в зеркале. Так что, когда пришло приказание явиться в замок сёгуна, негодяй был даже рад.

Уезжая в замок сёгуна, Хотто увидел, как призраки, совершенно не смущённые светом дня, появились на крыльце и яростно закричали вслед уезжающему, призывая возвращаться скорее!

Надо сказать, что вернулся Хотто и вправду очень быстро. Ночью он постучался в ворота замка, и воины, открывшие их, крайне удивились, обнаружив своего господина без свиты в очень растрёпанном виде. Как выяснилось, в эдоском замке произошла ссора, в результате которой Хотто зарубил некоего Сакаи Иваи, владельца замка Мацумото, который внезапно показался похожим на проклятого Согоро. Такие фокусы ничем хорошим не заканчиваются, так что грозные указания из Эдо не заставили себя долго ждать. Хотто лишался звания, земель и подлежал доставке на суд сёгуна. Можно было не сомневаться, что суд завершится приказанием добровольно уйти из жизни.

Дальнейшие события потрясают не меньше, чем появление мёртвого крестьянина на кресте. Родственники предложили теперь уже бывшему хозяину замка возвести прекрасное святилище в честь покойного Согоро и оказать ему божественные почести. Мол, что сделано, того не воротишь, мечом проклятого не одолеть, над монахами он смеётся, так не лучше ли попробовать зайти с другой стороны. Предложение было принято, Согоро был канонизирован с новым именем — даймё Сого, а святилище было возведено в кратчайшие сроки, и в нём немедленно стали возноситься молитвы новому божеству. Результат был ошеломляющий. Юрей прекратили завывать о мести и исчезли. А буквально через несколько дней стало известно, что друзья господина Хотто из городзю представили дело так, как будто нарушитель приличий был слегка не в себе и его надо не казнить, а лечить!

Обнадёженный негодяй принялся усердно молиться духу Согоро, уверять в своём раскаянии и клясться, что в случае полного избавления от бед он позаботится о небывалых почестях для даймё Сого! Чем же кончилось всё это представление, спросите вы? Дело для господина Хотто завершилось вполне благополучно. Он получил прощение, повышение по службе и новые угодья, превосходящие прежние в четыре раза. Такой успех многие современники приписывали своевременно возведённому святилищу и, конечно же, искреннему сожалению о содеянном. Как говорят в подобных случаях, комментарии излишни.

Рис. Месть Сакура Согоро. Художник Цукиока Ёситоси.

Советы дилетанта: Познакомившись с историей Сакура Согоро, я первым делом взялся за справочник по социально-экономическому укладу Японии эпохи Эдо. Честно говоря, страшнее всего в этой истории мне показались зрители, кидающиеся засахаренными фруктами под крики «Несправедливо!». К счастью, выяснилось, что в период Эдо в Японии прогремело две с половиной тысячи крестьянских восстаний (Хякусё Икки), направленных против гнёта феодалов. Иногда писались петиции, иногда прекращалась обработка земли, а иногда разъярённые массы брались за дубины и серпы. Городские бунты, когда голодающий народ громил склады и избивал торговцев, наживающихся на простом люде, следовали с завидной регулярностью. Такие выступления назывались итиковаси, что можно перевести как «крушить». Интересно, что пик народных выступлений пришёлся на поздний период сёгуната Токугава, когда положение стало почти критическим, а возможностей для повсеместного террора уже не было. Правомерен вопрос: привело ли хоть одно выступление к победе восставших над правительственной армией? Нет, не привело. Означает ли это, что любое народное выступление бессмысленно? Нет, не означает. Бунт всегда беспощаден, но далеко не всегда бессмыслен.

Так что пожелание Согоро отдать пятьсот жизней для пятисот перерождений в юрей — это очевидная глупость. Самый правильный совет в такой ситуации — не тратить жизнь на смиренное принятие безумных наказаний в надежде, что посмертное существование даст шанс на отмщение (а вдруг не даст?). Мятежники всех сортов и видов стояли к истине гораздо ближе несчастного Согоро.

Что касается теоретической возможности откупиться от гневного духа, то в принципе это реально. Истории государя Сутоку и Тайра Масакадо свидетельствуют об этом. Хотя надо помнить, что эти же предания ясно намекают, что окончательного замирения быть не может в принципе. В случае с Сакура Согоро это кажется вполне справедливым.

Личное дело: Пляшущий скелет