Японские сказания о войнах и мятежах

И вот в пятнадцатый день, в час Собаки[427] вассалы судьи из Ига Мицусуэ направились в Камакура.

Судья Миура Танэёси тоже направился в своё поместье и в полном соответствии с тем, что он ранее говорил[428], написал письмо, где всё подробно изложил и в тот же час Собаки отправил своему брату, правителю земли Суруга Ёсимуре.

А государь Десяти добродетелей изволил приказать:

— Хидэясу, тебе поручение! Разошли этим людям письма и предложи им присоединиться к нам. Вот они: Такэда, Огасавара, стражник Левой привратной стражи Ояма, Вступивший на путь Уцуномия, Накама Горо, бывший правитель Мусаси Ёсиудзи, правитель Сагами Токифуса, правитель земли Суруга Ёсимура[429] и ещё два-три человека.

Хидэясу принял поручение, а особый советник Мицутика написал письмо. В нём говорилось:

«По приказу государя-инока:

После кончины покойного Правого министра[430] его вассалы говорили, что будут всецело следовать священной воле государя-инока. Касательно того, может ли Ёситоки асон быть назначен исполнять волю государя-инока, мы решили, что нет человека, который может наследовать трём сёгунам[431], из разных мнений сочли правильным, что должность сёгуна, предоставленная в награду, должна быть возвращена, и назначили на неё сына регента. Однако же Ёситоки асон, пользуясь малолетством и недостатком рассуждения сёгуна, озлобился сердцем и отобрал власть у государя. Можно ли решить, что так должны вершиться дела государства? Потому с этого дня обязанности государева управляющего с Ёситоки снимаются, и все дела вершатся по воле государя-инока. Если же будут такие, кто не примет этот указ и примется злоумышлять, то поплатятся они жизнью; тех же, кто отличится заслугами, ждёт награда. Всех хорошо ознакомьте с этим указом. Исполняйте с тщанием. Написано по государеву распоряжению.

Пятнадцатый день пятой луны третьего года Дзёкю

Особый советник Мицутика».

Так написали и вручили указ Осимацу, который служил у государя. Осимацу с указом покинул столицу в час Тигра[432]шестнадцатого дня. Хоть и пришлось ему выезжать в спешке, но зато на обратном пути в столицу будет он возвращаться с подарками от даймё и вельмож — вот она, удача придворного! — думалось ему. Путь в Камакура обычно занимает до двух десятков дней[433], но Осимацу, покинув столицу на рассвете шестнадцатого дня, прибыл в Камакура к часу Обезьяны[434]девятнадцатого дня.

10. О том, как вассалы Мицусуэ прибыли к госпоже Ниидоно.

Вассалы судьи из Ига Мицусуэ приехали в Камакура к часу Петуха[435] того же дня. Они пришли к госпоже Ниидоно[436] и обо всём доложили. Она сказала:

— Разве есть в этом мире кто-то, кто с младых лет перенёс больше несчастий?! Расскажите по всей Камакура о том, что случилось!

И вот в посёлках Семи долин всё зашумело. Услышав такие вести, к госпоже Ниидоно пришли Такэда, Огасавара, Ояма, стражник Левой привратной стражи Ояма, Вступивший на Путь Уцуномия, Накама Горо и бывший правитель Мусаси Ёсиудзи.

Госпожа Ниидоно изволила сказать:

— Выслушайте меня! Нет в этом мире никого, кто с младых лет перенёс несчастий больше, чем я. Сначала я пережила свою дочь, потом меня покинул господин военачальник, после того — господин военачальник Левой привратной стражи (Ёрииэ), а в скором времени — и господин Правый министр (Санэтомо) ушёл из этого мира раньше меня[437]. Четыре смерти — это уже больше, чем можно вынести. А теперь, если убьют и бывшего управляющего Правой стороной столицы Ёситоки, это будет пятая. Говорят, что у женщины есть пять препятствий[438] — уж не обо мне ли это сказано? Господа, вас призывали в столицу и вы на страже в государевом дворце три года стелили свои меховые одеяла в дворцовом дворе в жару и в дождь, думали о покинутом доме, скучали по жёнам и детям и лишь благодаря моему сыну, Левому министру Санэтомо, один за другим были освобождены от этой службы. Неужто, если вы теперь примете сторону столичных властей, нападёте на Камакура и истопчете копытами своих коней могилы господина военачальника Ёритомо и господина Правого министра Санэтомо, от которых знали столько милостей, ваши луки и стрелы будут пользоваться божественным покровительством? Господа, не тяжко ли будет вам от слёз, что я пролью, затворившись от мира в глубоких горах? Я с детских лет говорю о делах прямо. Скажите же всё как есть, господа — примете ли сторону столицы и нападёте на Камакура, или же примете сторону Камакура и пойдёте на столицу?

Такэда Рокуро Нобумицу вышел вперёд и сказал:

— В старину сорок восемь человек из даймё и знати поклялись защищать семь поколений[439] рода Минамото. Кто же теперь изменит этой клятве? Госпожа Ниидоно может считать сорок восемь даймё и знати своими соратниками! — и все остальные согласились со словами, сказанными Нобумицу. Ни один человек не высказался против. Госпожа Ниидоно возрадовалась и изволила сказать: