Японские сказания о войнах и мятежах

Господин Ёритомо раз за разом приезжал в столицу, и за проявленную им воинскую добродетель, за его заслуги получил он старшую степень второго ранга и стал военачальником государевой охраны. Установил он власть над всей Поднебесной — над землями, что простираются от Девяти земель и Двух островов на западе, до Акуро, Цугару и Острова Эмиси — на востоке. Слава его разошлась повсюду средь четырёх морей. А через некоторое время, в последнюю декаду двенадцатой луны девятого года Кэнкю, он съездил послушать толкование буддийского Закона на освящение моста на реке Сагами, а как вернулся, вселился в него водяной бог и охватил его тяжкий недуг[385]. Пролежал он с полмесяца и истомился душой, понял он тут, что жизни его приходит конец, и на ложе болезни сказал своей Мэн Куан[386]: «Полмесяца я страдаю. Много лет миновало с тех пор, как поклялись мы друг другу состариться вместе. А сейчас пришло моё время спуститься в нашу могилу». Призвал он старшего сына, младшего военачальника Ёрииэ, и изволил молвить: «Судьба Ёритомо уже подошла к концу. Как не станет меня, позаботься о Сэммане[387]. Не позволяй владетелям поместий и местной знати в Восьми землях клеветать и замышлять один против другого. Сигэтада[388] будет тебе в помощь, и охраняй земли Японии!» — таково было его завещание, и воистину, было то печально.

Младший военачальник был очень юн, не послушался последних слов отца, а взял в помощники Кадзивару Хэйдза Кагэтоки[389]. Речи людей обратились против них. Стал он военачальником Левой привратной стражи шестнадцати лет от роду и правил миром шесть лет. Однако же не ценил он почтительность к родителям и вассальную верность, гордился своей славой и не правил миром, как должно. Убеждала его мать, увещевали дядья — всё впустую. И вот в двадцать восьмой день седьмой луны первого года Гэнкю[390], в комнате для омовения в храме Сюдзэндзи, что в земле Идзу, его убили.

Его младший брат, Сэмман, был более одарён судьбой, идущей от прошлых рождений — в тринадцать лет ему впервые сделали первую мужскую причёску и нарекли именем Санэтомо. Не замедлили последовать и назначения его на должности — после получения четвёртого и третьего рангов, после назначения на должность среднего военачальника Левой государевой охраны стал он Правым министром. Проявлял он добродетель в землях средь четырёх морей, почитаем был в провинциях Семи дорог[391], но в двадцатый день первой луны прошедшего седьмого года Кэмпо[392], когда прибыл гонец от государя, чтобы объявить государево повеление о назначении на должность Правого министра, в святилище Вакамия в Камакура[393] он попался сыну его родича, Ёрииэ, по прозвищу Свирепый Учитель медитации Бэтто из Вакамия, и тот его убил.

Вот так — карма, накопляемая в трёх мирах, гаснет, как светильник на ветру, или судьба одно время благоприятствует, но подобна сну в весеннюю ночь. Счастье минует быстрее, чем цветение колокольчиков, не выдерживающих дневного цвета, или отраженье луны в воде, или роса на листьях цветов[394], или тело бабочки-однодневки.

Тут Управляющий Правой стороной столицы Ёситоки асон и подумал: «Не стало больше Минамото, которые заботились бы о делах правления. Кто же будет управлять Японией? Если я, Ёситоки, усмирю все земли и возьмусь управлять Поднебесной — кто воспротивится?» В том же году летом он послал правителя земли Сагами Токифуса[395] в столицу, и попросил государя назначить сёгуна. Чтобы успокоить тогдашний мир, в восемнадцатый день шестой луны седьмого года Кэмпо[396] в Камакура послали юного господина, сына дочери военачальника Правой государевой охраны Кинцунэ[397]. Он был младшим, третьим сыном господина регента[398], а поскольку он родился в год Тигра, в день Тигра и в час Тигра, то детское имя у него было Три Тигра. Наставником его был назначен Средний военачальник из Иё Санэмаса[399], а управляющим при сёгуне стал Ёситоки. Сёгуну было лишь два года, но договорились считать его трёхлетним, и с восемнадцатого по двадцатый день он проводил новогодние церемонии. Потом он совершил паломничество в Семь храмов и отбыл в Камакура.

5. О том, как прежний государь поссорился с Ходзё Ёситоки.