Читаем Японцы «на рубежах» полностью

Как и во многих других сторонах жизни японской нации, в отношении общества к старикам прослеживается бросающаяся в глаза противоречивость. С одной стороны, в основе философско-этических воззрений японцев лежит почтение к старости, культ предков, и это проявляется на каждом шагу в обращении более молодых к более пожилым. С другой стороны, существует та дискриминация стариков, о которой говорилось выше. Основные причины острой проблемы необеспеченной старости нужно искать в социально-экономических условиях капиталистического общества, где поражение слабого запрограммировано с самого начала. Немаловажную роль играют и сдвиги, происшедшие в характере человеческих отношений в послевоенный период, и прежде всего в рамках семьи.

На протяжении веков, вплоть до 1945 года, главной ячейкой японского общества, основной социальной единицей считалась патриархальная семья. Родовая единица «иэ» — «дом» предполагала не только близость людей по.крови, но и наличие материальной основы в сочетании с завещанными предками традициями и устоями. Реестр, в который заносились все сведения, определял знатность, положение в обществе той или иной семьи, в нем записывались наиболее примечательные события — рождения, смерти, бракосочетания, а также заслуги и проступки членов «иэ». Записи велись в сельских и городских управах и являлись как бы историей рода. Считалось позором, если в книгу попадали факты, порочащие семью. Таким образом, семейные книги на протяжении веков были средством давления на жизнь, во многом определяли поведение и поступки японцев. Кстати, благодаря этим записям в наши дни каждый японец без особого труда может поведать историю своего рода за несколько сот лет.

Главой японской патриархальной семьи являлся мужчина (отец, муж, старший сын), которому принадлежала вся собственность рода и полнота власти, действиям и указаниям которого следовали остальные члены «иэ». Основой социальных отношений являлись не узы супружества (как в Европе), а отношения между родителями и детьми. Поэтому мужчине наследовала не женщина, а старший сын, к которому после смерти главы семьи переходило право на собственность и вся полнота власти над домочадцами. Остальные сыновья с согласия и при помощи старшего искали себе занятия на стороне, поскольку о дроблении земельного надела не могло быть и речи.

Примечательно, что в такой патриархальной семье женщина как супруга всегда была бесправной, но как мать неизменно имела большой вес, занимаясь воспитанием детей и регулируя отношения между многочисленными членами семьи, а подчас (особенно в роли свекрови) получала и куда большую власть.

В 1948 году был принят новый гражданский кодекс Японии. В его основу легла новая, отличная от традиционной концепция семьи, ядром которой стали супружеские отношения, что предполагает равные права мужа и жены. Согласно новому кодексу каждый член семьи, достигший 21 года, автоматически становится полноправным гражданином общества, а ввиду отмены права первородства все дети являются равноправными наследниками.

Новый кодекс значительно поколебал патриархальные устои японской семьи и общества, но не уничтожил их. Равноправие супругов было зафиксировано на бумаге, на деле же произошло разделение сфер влияния, вернее, подтверждено вслух положение, которое издавна сложилось в рамках японской семьи: сфера деятельности, да и всех основных интересов мужчины — работа, трудовой коллектив, в котором он проводит не только рабочее, но и значительную часть свободного времени. Социальная роль, положение в обществе, престиж японской семьи — все это зависит от того места, которое ее фактический глава — мужчина сможет занять в рамках предприятия, компании,' фирмы. При этом важен и характер отношений, которые у него сложатся с коллегами по работе, поскольку в силу все еще устойчивых традиций пожизненного найма с ними ему предстоит прожить всю свою трудовую жизнь. Семье муж отдает заработок и — воскресенье. Этот, как правило, единственный выходной день недели в первую очередь посвящается детям. Отношение к жене не исчерпывается ходячим выражением «гэссюку папа» — «папа квартирант», которое, однако, вряд ли является совсем уж случайным.

Женщина командует в доме. До сих пор японки в своем абсолютном большинстве, выходя замуж, оставляют работу. Иногда к этому вынуждают семейные обстоятельства — рождение ребенка, отсутствие помощи дома, нехватка детских учреждений, но чаще — традиционное стремление работодателей избавиться от работниц, семейное положение которых не позволяет с полной «отдачей» и «преданностью» служить интересам дела. В рамках семьи японка полновластная хозяйка. В ее руках семейный бюджет, а также самое главное — воспитание и образование детей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука