Читаем Японцы «на рубежах» полностью

Прогрессивные профсоюзные объединения, все демократические силы страны рассматривают проблемы роботизации в комплексе с более широким кругом вопросов, связанных с политикой так называемой структур-ной перестройки экономики, проводимой в самые последние годы японскими монополиями.

Как заявляют представители правящих сил Японии, необходимость в коренной реорганизации не только отдельных звеньев, но всей хозяйственной структуры диктуется той качественно новой -ситуацией, которая возникла в последние годы в системе мировой капиталистической экономики. В первую очередь они связывают создавшееся положение с требованием развивающихся государств пересмотреть несправедливый характер экономических связей, сложившихся в эпоху колониализма. Ощутимым проявлением требования «нового международного экономического порядка» явилось резкое повышение странами, производящими нефть, цен на этот основной для Японии вид топливного сырья.

В начале 80-х годов в Японии появился целый ряд правительственных документов, а также детально разработанных программ основных оппозиционных партий по вопросам социально-экономического развития как на ближайшее десятилетие, так и на долгосрочную перспективу— до XXI века. Вслед за тем на страницах японской печати, а также по радио и телевидению развернулась широкая дискуссия, в ходе которой научными, культурными, общественными кругами страны выдвигались самые различные концепции относительно того, каков должен быть характер внутренней и внешней политики Японии в условиях наступления «новой эры». Столь широкий характер обсуждения, казалось бы, сугубо специальных вопросов Японии никого не удивит. Дело в том, что в силу почти абсолютно полной зависимости от привозного сырья (такой степени зависимости от внешнего рынка не наблюдается больше ни в одной развитой стране) японцы при решении своих проблем во главу угла ставят вопросы обеспечения внешнеэкономических связей. В условиях, когда страной вот уже более четверти века единолично правит консервативная либерально-демократическая партия, это, естественно, дает монополиям возможность оказывать дополнительное давление на трудящихся: дескать, если вы не проникнитесь «общностью» наших интересов и не умерите своих требований, это может обернуться снижением конкурентоспособности японских товаров на мировых рынках, снижением прибылей от экспорта и, следовательно, сокращением объема закупленного в других странах сырья. Результатом будет сокращение масштабов производства и неизбежный при этом рост безработицы. Неудивительно, что и на этот раз курс, выдвинутый монополиями и защищающей их интересы правящей партией, был выдержан все в том же духе.

По замыслам правящих кругов, необходимо уже в ближайшие годы произвести такую перестройку экономики, которая позволила бы перейти от развития трудоемких отраслей производства, потребляющих большое количество сырья и энергии, к так называемым наукоемким, которые обеспечивают экономию сырья, энергии и рабочих рук.

Предоставив таким образом территорию Японских островов так называемым., «чистым» видам производства, монополии намерены вывезти все необходимые для жизнедеятельности, но «невыгодные» в новых условиях, к тому же загрязняющие окружающую среду и, следовательно, требующие дорогостоящих очистных сооружений предприятия в развивающиеся страны. Это поможет японскому капиталу сразу убить двух зайцев: использовать сырье этих стран прямо на месте, избавив себя от транспортных расходов, и одновременно сократить издержки на оплату рабочей силы, так как труд в этих странах пока еще обходится в два-три, а иногда и в пять раз дешевле, чем в Японии.

О последствиях реализации подобного курса правящих сил страны для японских трудящихся догадаться нетрудно. Уже сейчас в результате активной политики экспорта капитала такие отрасли производства, как текстильная,, обувная, другие виды легкой промышленности, а также судостроение и сталелитейное производство, не выдерживают конкуренции со стороны так называемых японских межнациональных корпораций. Речь идет о предприятиях в странах Юго-Восточной Азии и других районах мира с японской администрацией и основной долей японского капитала. Дешевая продукция этих предприятий направляется в развитые капиталистические страны, в том числе и в саму Японию. В результате многие отрасли японского производства терпят убытки, все большее количество предприятий закрывается или оказывается на грани банкротства. Недавно министерство внешней торговли и промышленности Японии, которое является одним из центральных звеньев японского механизма принятия решений общенационального значения, предсказало, что к 1985 году прямые японские капиталовложения за границей достигнут 85 миллиардов долларов (в настоящее время они составляют около 25 миллиардов долларов). 3

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука