Читаем Японцы «на рубежах» полностью

Роботизация — это новая отрасль, ее последствия в полной мере еще не осмыслены. Однако уже сегодня в стремлении на всякий случай успокоить общественность японская буржуазная пропаганда начинает предлагать свою трактовку «новой эры». Якобы робот — это палочка-выручалочка. Японской молодежи, дескать, свойственно стремление избегать неприятных видов работы. «Избалованная», предрасположенная к «легкой жизни» молодежь предпочитает якобы трудиться в сфере обслуживания, нежели в условиях шумного, грязного и опасного производства.

Скажем прямо, в этой «концепции» многое удивляет. В последние годы во многих странах мира сложилось иное представление о крупном производстве — немало писалось о светлых, чистых промышленных предприятиях, даже уютных благодаря расставленным прямо в цехах знаменитым японским букетам «икэбаиа». Так что, видимо, речь идет о другом.

Как-то в одном японском журнале приводились примеры решения вопросов повышения производительности труда на производстве и результаты опросов среди рабочих, как они относятся к условиям капиталистической рационализации. Говоря о конвейерной системе в электротехнической промышленности, один рабочий нарисовал следующую картину:

На одной поточной линии производится 500 цветных телевизоров в день. Если раньше для выпуска этой продукции требовалось работать с 8 утра до 16.40, то сейчас необходимое время сократилось на 25 минут. За счет чего?

В течение всего рабочего дня за спинами рабочих находится наблюдатель, который с секундомером в руках фиксирует время, предупреждая рабочих в случае малейшего отставания от конвейера,— своего рода «погоняла». Между самими рабочими вдоль всего конвейера рассаживают верных предпринимателям людей, которые периодически по цепочке передают призывы: «увеличим производительность», «не будем отставать», скорее, скорее и т. д. ...Оставшееся в результате такой гонки «избыточное» время также даром не пропадает: рабочих заставляют убирать помещения, мыть окна в цехах, поливать цветы, вытряхивать пепельницы и так далее. Все до мельчайших деталей предусмотрено, тщательно продумано, так чтобы буквально из каждого движения рабочего извлечь максимальную прибыль. Об «успехах» японской потогонной системы, достигнутых подобными методами, убедительно говорят цифры: количество занятых на автомобильном гиганте «Ниссан», выпускающем более двух миллионов автомобилей в год, постоянно сокращается и сейчас составляет чуть более сорока тысяч человек. На конвейерных линиях по производству цветных телевизоров в целом по Японии занято в десять раз меньше рабочих, чем в США.

На одном из таких заводов компании Мацусита под Киото мне довелось побывать четыре года назад. В цехе по производству цветных телевизоров было несколько поточных линий. На мой взгляд, каждую из них можно было бы назвать безостановочным, неутомимым роботом.

Вначале на движущуюся ленту ставится картонка — шасси будущего телевизора, затем по мере движения картонки по конвейеру тянущиеся к ней с разных сторон механические руки добавляли одну за другой многочисленные «пуговки» — детали, постепенно превращая все это в «начинку» телевизора. Лишь в конце поточной линии я увидел рабочего: он сидел с деревянным молотком в руках и впихивал разбухшую от «пуговок» и «стекляшек» картонку в деревянный ящик и обстукивал его со всех сторон, чтобы убедиться, достаточно ли надежно скрепили автоматы интегральную схему из полупроводников. Постучав молотком по корпусу телевизора, контролер втыкал шнур в сеть и, убедившись в четкости изображения, ставил в сопровождающие изделие бумаги пометку ОК.

В пустом, как бы полностью предоставленном конвейеру-роботу цехе лишь изредка появлялись специалисты-наладчики с контрольными приборами и подсобные рабочие с новыми партиями «питания» для роботов. Уже тогда я подумал, что при таких масштабах и стремлении любыми средствами добиваться сверхприбылей. проблема вытеснения человека с производства роботами-автоматами в самом скором времени даст о себе знать.

Один работник японской автомобильной промышленности, по свидетельству японской прессы, как-то заметил, что в его компании рабочие говорят: «Все 480 минут рабочего времени обе наши руки и ноги вместе с головой принадлежат владельцам компании». И это соответствует действительности. В автомобильной промышленности щироко используется так называемый метод «конкорда»: в цех не вносят сразу все детали, необходимые для сборки автомобиля, а доставляют по очереди —- после установки одних видов узлов поступают другие. Это якобы заставляет рабочих не отвлекаться и предельно рационально использовать рабочее время. Подобными методами молодым рабочим прививается чувство самоконтроля, а затем и способность к «самоуправлению»: лод этим здесь понимают полный рационализм движений, сосредоточенность, собранность — все то, что стало отличительной чертой японского труженика, обеспечив монополистическому капиталу баснословные прибыли и высокую конкурентоспособность на мировых рынках.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука