Ярость ацтека

Он замер как вкопанный, не в силах сдвинуться с места, в то время как в толпу врезались всадники печально известного мусульманского корпуса, одно имя которых наводило ужас – дикие, беспощадные мамелюки из Северной Африки рубили людей наотмашь своими кривыми симитарами.

То, что мусульмане убивали испанцев на испанской земле, казалось немыслимым. Пако, как и все его соотечественники, был воспитан в убеждении, что мавры суть демоны, которых испанские короли смогли изгнать с Иберийского полуострова после семисот лет непрерывных кровавых войн. И вот теперь французы посылали неверных убивать христиан.

Пако никогда не ходил в школу, но из разговоров, которые велись на улицах Мадрида, знал кое-что об этих пользующихся недоброй славой воинах, хотя, конечно, понятия не имел, что слово «мамелюк» буквально означает «раб». Первоначально отряды мамелюков действительно создавались султанами из рабов, среди которых было немало захваченных в плен и обращенных в рабство христиан. Правители Востока стали формировать из мамелюков дворцовую стражу, и в конечном счете эта привилегированная гвардия, подобно преторианцам в Риме, захватила в некоторых арабских и турецких землях всю подлинную власть, превратив прежних правителей в чисто номинальные фигуры. А бывало и так, что предводители мамелюков сами восходили на монаршие троны.

Наполеон столкнулся с этими свирепыми бойцами во время Египетского похода, сражался с ними и в конце концов привлек некоторых из них на свою сторону. Однако мамелюки были настолько дикими и неуправляемыми, что французский император предпочитал создавать из них лишь мелкие отряды, опасаясь, что крупные силы этих головорезов станут опасны и для него самого.

Пако увидел, как в дом, с крыши которого испанки сбрасывали камни, ворвались три мамелюка, и понял, что сейчас всех находящихся там женщин изнасилуют и убьют. А ведь именно хозяйка этого самого дома дала ему сегодня утром вкусную косточку.

Заметив валявшийся в сточной канаве кухонный нож, парнишка схватил его и опрометью бросился в дом. На лестнице пронзительно кричавшая женщина отбивалась от мамелюка, который срывал с нее одежду. Молодой человек, в котором Пако узнал брата хозяйки, валялся у подножия лестницы мертвый.

Пако взбежал по лестнице и нанес удар неверному в спину, однако лезвие угодило в охватывавший талию араба широкий кожаный пояс. Паренек отдернул было нож, чтобы ударить снова, но тут мамелюк обернулся, и Пако увидел, как сверкнул изогнутый клинок, уже в следующую секунду вонзившийся в его шею.

54

Сарагоса

Близился полдень. Мария Агустина, направлявшаяся по переулку к бульвару, что вел к Portillo, Проломным воротам Сарагосы, слышала непрерывную канонаду. Ей было всего двадцать лет, и до осады города французами девушка никогда не видела войны. Она несла кастрюльку со свежей похлебкой и кувшин с разбавленным водой красным вином молодому артиллеристу, в которого была влюблена.

Сарагоса находилась на реке Эбро, самой длинной реке Испании, примерно в двухстах милях к северо-востоку от Мадрида. Французы бомбардировали не только Проломные ворота, они атаковали город со всех сторон. Война пришла в Сарагосу в середине июня, меньше чем через два месяца после того, как жители Мадрида поднялись против французских захватчиков. Dos de mayo, то есть второго мая, madrileños, жители Мадрида, вступили в отчаянную, но безнадежную схватку: мужчины с палками и ножами сражались против превосходно вооруженных и обученных войск, а женщины и дети швыряли во врагов камни и поливали их кипятком с крыш и балконов. Месть французов была ужасна – людей хватали на улицах, вытаскивали из домов, убивали на месте или волокли за лошадьми, вешали и расстреливали без разбору. Погибли тысячи горожан, но если французские генералы рассчитывали, что чем больше испанцев они убьют, тем больше страху нагонят на остальных, то сильно просчитались.

Когда известия о зверствах захватчиков распространились по стране, это не только не запугало народ Испании, но, напротив, подняло дух сопротивления. Сами эти даты – Dos de mayo и Tres de mayo – второе и третье мая, превратились в боевой клич повстанцев. По всей стране, в больших и малых городах и в деревнях, простой народ поднялся против захватчиков: французы встретили в Испании не дрожащее от страха покорное стадо, но отважных граждан, готовых сражаться и умирать за свою отчизну.

Подобно остальным горожанам, Мария слышала о жестокостях, творимых французами не только в Мадриде, но и по всей Испании, когда народ поднимался против ненавистных оккупантов. Французские солдаты нападали на дома, церкви и монастыри, пытали и убивали жителей, завладевали их имуществом, насиловали женщин. Города, которые пытались закрыть свои ворота, захватывались штурмом и подвергались разграблению. Французские генералы грузили на телеги и корабли национальные сокровища Испании, варварски разоряя ее многочисленные, славившиеся своим богатым убранством соборы.